Я РАБОТАЮ С ТЕМИ. С КЕМ ХОЧУ РАБОТАТЬ, И С КЕМ МНЕ НРАВИТСЯ РАБОТАТЬ

Сергей Васильев в февральской публикации Швейцарские инженеры продемонстрировали съедобный беспилотник пишет о том, что «легкий дрон с крыльями из рисового печенья станет пищей для заблудившихся или пострадавших в результате природных катастроф. Один беспилотник с 70-сантиметровым размахом крыльев заменяет полноценный завтрак». Вот бы такие дроны посылать в общаги вечно голодных студентов. Вот и Николай Коруков, выпускник МФТИ, генеральный директор компании ВНИТЭП – мирового лидера по разработке станков лазерного раскроя металлов, выступая 14 декабря 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н. Э. Баумана вспомнил историю про курицу, «которая нам досталась вместе с холодильником – куриный окорочок, он с нами пролежал, наверное, два года, потом в какие-то выходные пришел очередной студент с вопросом: что бы поесть? Мы говорим, у нас ничего нет, но есть курица, она нам досталась 2 года назад. Он говорит: да ничего, она же в морозилке была! Пожарил и съел».

Съесть его вкусную открытую лекцию за один раз не получиться, лучше делать это неспешно и смаковать , начесавшуюся так:

Уважаемые коллеги, у нас сегодня будет очень интересная встреча. Пришел человек, с одной стороны технарь до мозга костей, а с другой стороны представитель славного Физтеха, который я очень уважаю и люблю. У него еще третья ипостась – он представитель реального инновационного бизнеса.

Наивные вопросы.

Первый: Николай, когда вы были студентом, пришли на Физтех, какие впечатления были на первом курсе?

Коруков: прежде всего, я был рад, потому что перед поступлением была не гонка, а какие-то соревнования, двухлетняя работа, и самостоятельная, и в группе из физматкласса, и было приятно очень оказаться там, к чему шел! Я Физтех во втором поколении. У меня отец и основатель нашего бизнеса тоже физтех. Это как бы дополнительное давление с одной стороны, но я тоже хотел соответствовать ожиданиям – это была определенная победа. Я не один туда попал, у нас целая группа из класса попала веселой ватагой. Окунулись в новый мир общаги. Физтеховская общага, не знаю, как сейчас, ни на что не похожа из тех общаг, где я был.

Второй: что такое физтеховская общага?

Коруков: можно охарактеризовать, что это не для слабонервных: быт студентов в Долгопрудном достаточно напряженный. По мне тараканы, пардон, бегали. Нам было весело, но достаточно колорито. Вот, например, «мамонты», где мы спали, собранные из подсобных материалов. Из каких-то деревяшек. Холодильники, перемещающиеся вместе с продуктами в морозилках. Была история про курицу, которая нам досталась вместе с холодильником – куриный окорочок, он с нами пролежал, наверное, два года, потом в какие-то выходные пришел очередной студент с вопросом: что бы поесть? Мы говорим, у нас ничего нет, но есть курица, она нам досталась 2 года назад. Он говорит: да ничего, она же в морозилке была! Пожарил и съел! Он у меня в друзьях на Фейсбуке и вроде жив! Нам однажды попала красная рыба какая-то, дали её кошке, но она не стала есть. Так забрали и съели сами! Один душ на всё общежитие! Туалет – это отдельная песня. Но вот какой плюс – везде есть столовая, везде есть барчик, в любой общаге и в любом учебном корпусе. Нам кофе и булочки, это, на мой взгляд, неплохо. Хотя у всех были предпочтения – студенты бегали из одной общаги в другую и говорили: у вас вот это лучше, и вот это лучше!

Третий: вы, наверное, в детстве не знали, куда вас заведет судьба. И даже не понимали, что значит «генеральный директор». В двух словах, что это такое?

Коруков: непростой вопрос. Не отвечал на него ни разу. Хочется ответить правильно. Правильного ответа нет. Сотрудник компании с определенными полномочиями, который призван с одной стороны представлять компанию. С другой стороны, организовывать и обеспечивать в ней взаимодействие людей, чтобы она добивалась поставленных целей перед ней. Генеральные директора относятся к коммерческой деятельности, а у такой деятельности одна цель – прибыль. Соответственно, генеральный директор работает ради достижения этой цели.  Как-то так я бы ответил на этот вопрос.

Меня зовут Николай Коруков, я генеральный директор компании ВНИИТЭП. Мы занимаемся производством станков, высокопроизводительного оборудования, топового в мире, и много чего другого. Делаем контрактную металлобработку. Собрался коллектив, который очень любит решать не стандартные, но новые задачи, и мы беремся за такие задачи, как, например, тренажеры для летного корпуса Аэрофлота, которые стоят в Шереметьево, в лучшем учебном центре. Ничего об этом не знали никогда, но представилась возможность поучаствовать. Поучаствовали, очень много чего нарешали. Много времени потратили, сидели, ломали голову.

Как быть генеральный директором? Я расскажу, как я пришел к этому. Действительно, я не ожидал никогда, что я буду генеральным директором. И не ожидал, что буду в семейной компании. Когда я учился в школе, учился в институте, у меня был другой путь. Но всё дляч меня сложилось достаточно гармонично, но достаточно неожиданно при этом. Я поучился в нескольких школах, школ у меня было три, семья переезжала, я переезжал вместе с ней. В школах меня тянуло к естественным наукам, к математике, к физике, биологии. Забегая вперед скажу, что я концу школы очень сильно увлекался биологией, ходил с сестрой, она выпускница прихфака МГУ, по субботам на лекции по физиологии центральной нервной системы. Мне всё это очень нравилось. Две школы в Москве, одна в Дубне, и мне до 11 класса каждый раз приходилось догонять. И так получилось, что попадал в более сильный класс с точки зрения физики и математики. Догонять у меня получилось всегда, потом и в институте получалось, но это оставляет определенный след. Всегда был разрыв, всегда .то был вызов. Надо всегда было подтягиваться, дополнительно разбираться, и всегда был груз неудач, двойки, тройки, пересдачи, непонимание. Когда я пришел в 10 класс, в лицейский класс в Дубне, 1 сентября я послушал, о чем говорят мои новые одноклассники, которых я никогда не знал, я был в ужасе! Слова производные, интеграл в московской школе были неведомы. А там это было вполне само собой разумеющиеся. Слава Богу, среды всегда была хорошая, дружная и при этом соревновательная. Потом был Физтех. Поступил не сразу, с третьей попытки. Поступил быстро на физфак. Поступал и в Бауманку, но у меня что-то не получилось. Поступил на Физтех. Было весело в общаге,  было весело учиться. Но был недостаток школьного образования по физике. Экспериментального. Я считаю, что важно загружать школьников различными экспериментами. И лучшие книги это показывают: у Фейнмана была тяга с детства. Он через множество личных экспериментов прошел, чтобы чувствовать, с чем имеешь дело. Мне этого очень сильно недоставало. Задачки я научился решать, что-то понимал, но потом требовалось понимание на другом уровне. Более глубоком. Плюс математический аппарат. Суровый подход к тому, как учат на Физтехе – разбирайся, как хочешь! Пересдач у меня было не так много, но троек предостаточно. Но была страсть это превозмочь, я много потратил времени и концу третьего курса на уравнениях математической физики я выплыл уже на четверки и пятерки. Был в лидерах по контрольным. У меня списывали задания. Это тоже какая-то победа личная! В круге общения мы отходили от того, чтобы связывать свою жизнь с наукой. Что-то мы нашим научным руководителям говорили, но параллельно уже подавались в консалтинг, после Физтеха у меня было 8 лет консалтинга. С 5 курса уже начинали работать на полный рабочий день. Параллельно писали дипломы. Ездили на кафедру и в институт спектроскопии. Я занимался этим параллельно – нанотрубками и так далее. Я был в теоргруппе и на мне были все расчётные части. У нас эти нанотрубки появлись раньше, чем у РОСНАНО. Мне приходилось потом говорить, что   РОСНАНО и мы — это совершенно разные организации. Хотя потом были гранты при поддержке РОСНАНО. Но это в стороне от меня прошло, я уже связывал свою жизнь с консалтингом, мои близкие друзья начали искать работу и почему-то это был консалтинг или аудит. Я пробовал устроиться в большую тройку. Поначалу мало что у меня получилось. Но мне не без помощи знакомств удалось устроиться в небольшую компанию, основанную выпускниками экономфака МГУ. Там получил свой существенный опыт. Компания называлась Прогрессор. Сейчас ее уже нет. Занимался в ней бизнес-планированием, инвестиционным планированием, созданием финмоделей. Это был радикально другой опыт. Началась клиентская работа, доклады. Для дальнейшей работы тезис такой: когда руководитель говорит мне, что я к нему в очередной раз прихожу с вопросами, что у меня не получается, он мне говорит: Коля, не приходи ко мне с вопросами, что что-то не получается, предлагай решения. Много кто с этим сталкивался, наверное. Я столкнулся в такой форме и по сей день помню про это, у меня, конечно, тоже были минуты слабости.  Хотелось сказать. Что у меня ничего не получается.

Было много интересных проектов: с РЖД, с Аэрофлотом, бизнес-процессы, финмодели, был проект и мне помогли мои знания программирования, построили оптимизационную модель и считали на ней, что и как можно выиграть. Четыре года проработал там и потом мне выдался шанс попробовать свои силы в более топовом консалтинге и я перешел в PricewaterhouseCoopers там тоже 4 года работал. Процесс собеседования был интересный на английском. Что было в консалтинге? Очень сильный коллектив. Тоже технари, очень классная команда, которая тоже меня вырастила как личность, сильная и требовательная, все амбициозные ребята: физфак, Физтех, экономфак. Чем-то похожие на среду на Физтехе: если ты что-то говорись, то мнение должно быть аргументированно. Иначе тебя тут же заклюют, забьют. Немного другие проекты, немного другая среда. Другая корпоративная культура. Как в разных школах.

К рубежу 2014 года у меня был очередной проект, мне представилась возможность поработать уже в бизнесе, в семейном, который организовал мой отец. И я перешел во ВНИТЭП. Так или иначе, начиная со студенческих времен и с работы в консалтинге, я связь с отцом и с бизнесом держал. Мы ему делали проекты на уровне первой компании: разрабатывали бизнес-план, проводили маркетинговые исследования. Когда я работал уже в PricewaterhouseCoopers мы ничего не делали, но в 2013 году, когда компании удалось продать станок в США, что было огромной победой, отец призвал меня помочь и я ездил, пытался организовать производство. Надо было ехать в Америку и решать вопросы, вести переговоры с покупателями, налаживать и внедрять станок. Там языковые барьеры определенные были. Всегда был накопленный отпуск и до сих пор он есть, это порядка 100 с лишним дней.  Я договорился со своим партнером, был уже менеджер, и поехал на полтора месяца в США. Поездка была интересной: запустили станок, деньги заплатили за него, составили финмодель. Забегая вперед скажу, что потом компанию, которой мы продали, поглотила гораздо большая компания, и у нас появилась гораздо большая зацепка – компания с миллиардными оборотами занимается услугами по металлобработке. Сильно нам успех развить не удалось, но мы не оставляем, хотя сейчас не понятно, возможности сотрудничества. И как раз в это время наступили новогодние праздники, я приехал в Дубну, посовещался с отцом и понял, что ему на всех фронтах надо было помогать. Особенно там, где Алексей Николаевич не очень силен. Он силен в технике и, безусловно, талантливый инженер и визионер. И у него всё хорошо с внешними связями и с развитием бизнеса. Вспомогательные, рутинный процессы, финансы, производство, требующее дисциплины. Надо было взять на себя этот удар и с этим начать справляться.   

Соответственно, перешел, не сразу. И еще был отпуск. Стал пробовать, включаться, было не просто. Я потратил два-три года на погружение и знакомство с коллективом. Я пришел заместителем генерального директора и у меня фокус был только на часть бизнеса, на металлообработку. Я в станки далеко не сразу стал лезть и разбираться, и помогать там. Прежде чем я перешел в станки, мы вырастили достаточную команду, которая занималась этим.

С 2015 года по сей день тружусь там, осваиваю, помогаю. С 2018 года я генеральный директор. В начале было много противоречий, много непонятного, и с точки зрения взаимопонимания с отцом, не всё получалось и я в течении 2017 года искал параллельно работу. Не знал, как мне быть. Не всё у меня получалось. Отец был генеральный директором и многие решения принимал он. Закончилось всё тем, что у меня с октября были предложения и это всё вылилось в активную фазу переговоров: либо я уходу, либо остаюсь, но на других условиях. Несколько сеансов переговоров при посредничестве определенных лиц, не по бизнесу, проходили. Или я советовался со своими коллегами, на мнение которых мог опираться. И в итоге всё закончилось тем, что мы с отцом «рокернулись»: я стал генеральным директором, а он стал директором по развитию и стал заниматься тем, что ему нравится – создавать станки, их дорабатывать и с этой точки зрения развивать бизнес. Я стал наводить дисциплину учетную, дисциплину в финансах, внедрять инструменты планирования, денежных потоков, закупок, снабжения и так далее. Подключился в проектам на Тайване, в Америке. Везде надо готовить переговоры на английском языке.

Вопрос: что общего есть у основателя компании и его сына чем они друг от друга отличаются?

Федоров: это разные люди по характеру, по своим организационным навыкам. Совершенно противоположные. Алексей Николаевич – это шашка наголо и на коне, поскакал вперед, повел за собой бойцов. Есть план, нет плана, я не знаю, но у Алексея Николаевича, наверно, есть план, но у него всё зиждется на интуиции и на эмоциях. И, в общем, получается. Николай Алексеевич более не «с шашкой сел и поскакал», а будем строить планы, всё будем делать как это положено, анализировать всё аналитически. Совершенно по разному организуется работа. Против шашки перо в бумага. Его в институте настращали, что нельзя без обоснования что-либо выдвигать. Алексей Николаевич не будет ничего обосновывать – делайте, как и всё (смеется). А у Николая Алексеевича всё по науке, по уму. Всё просчитать, всё согласовать и вперед! Так что это совершенно разные подходы, но они оба имеют право на жизнь! Это как с характерами, кто-то холерик, кто-то флегматик и так далее.  

О плюсах и минусах. Когда ты пользуешься интуицией, и вдруг что-то не так, то тебе никто не поможет, никто не знает, как ты рассуждал, где, возможно, у тебя ошибка. А если ты всё аналитически продумываешь, то все могут вмешаться со своими аргументами, и это может помочь, но может и помешать, конечно. И там, и там есть плюсы и минусы. Всё зависит от того, как ты живешь и руководишь. Как ты мыслишь о себе, как ты видишь всех остальных. Сказать что лучше, а что хуже – невозможно. Самый короткий путь – тот, который знаешь. Но если ты пойдешь коротким, но не знакомым путем, ты можешь заблудиться. А говорить: ой, ты идешь длинным путем! так ты можешь первым прийти, потому что ты его хорошо знаешь. У Николай спокойный, уравновешенный характер: всё обдумать, всё обсудить, ничего не должно «висеть в воздухе». Если какая-то проблема, то нужно опереться на людей, которые компетентны в этой проблеме, это более детальный подход к решению задач, более рациональный.

Вопрос: чем отличается семейная инновационная компания ВНИТЭП от других компаний?

Федоров: это восходит к отличиям любой частной компании, не важно, в России она или в Австрии, или в Америке, от публичных компаний. Публичная компания – одна из проекций таких компаний Советский Союз. Всё не спеша, хотя там и планов громадье, и пятилетку в три дня … в частной компании, я говорю не только про ВНИТЭП, поскольку много работал с австрийцами, при большом желании можно достучаться до самого главного в два-три шага. Во ВНИТЭП просто: позвонил Николаю Алексеевичу или Алексею Николаевичу, и ты узнаешь, будем ли мы рисковать, или не будем. Николай Алексеевич возьмет паузу и будет всё обдумывать. Алексей Николаевич – пять секунд, и он выдаст какое-то свое решение. В принципе, как подчиненный, ты будешь огражден от ответственности за неправильное решение. В публичной компании этого нет. Никто не знает, можно это или нельзя. Если нет правила относительно конкретной ситуации, то бы будешь разбираться часами. И это то же самое, что в России, и где угодно, как только ты выходишь за рамки четких циркуляров, а в сложных случаях нет никаких готовых циркуляров, то ты начинаешь висеть и дальше ты рискуешь, принимаешь какое-то решение. Неправильное принял решение – по шапке получишь в публичной компании, а в частной всё в этом плане проще.   

Вопрос: в ближайшее время, 5 или 7 лет, какое будущее у этой замечательной компании из чудного города Дубна?

Федоров: должен огорчить всех любителей нашей родины, России. Проблема в том, что высокотехнологичное оборудование строится вокруг высокотехнологичных средств автоматизации. И, поскольку у нас в России, а в Советском Союзе пыталась шагать в ногу, и как-то получалось, то сейчас это отставание на десятки лет. Ничего похожего на лучшие мировые образцы нет. Австрия отказалась поставлять, немцы отказались, пока все перескакивают на китайцев, но китайцы же не дураки, они уже поднимают цены. Как только они поймут, что они единственные поставщики, то цены будут улетные. А ведь нам надо конкурировать с их машиностроением. Я, может быть, пессимистично смотрю на это, но эти факторы у меня тут же выплывают в голове. Китайская электроника промышленная в основном попроще, чем немецкая, американская. Корейцы пока держаться и нам поставляют, и Тайвань. Так что ждут нас сложные времена. По-хорошему, надо развивать всё, если хотим отделиться от «всего» мира, то как в Советском Союзе делать всё свое.  Конечно, не рационально, всё делать самим.

Вопрос: как вы после Физтеха решили перейти в сферу консалтинга?

Коруков: перешел потому, что у меня не всё получалось в институте и было понятно, что я этим не заработаю на жизнь. И мы все пытались как-то заработать, кто-то работал со второго, с третьего курсов. Я – с пятого. Несколько моих ближайших друзей, те, кто связал свою жизнь с консалтингом, поясняли: вот есть такая крутая вещь! И я поддался этой тенденции и там оказался. Так что повлияло мнение и советы друзей.

Вопрос: чем бы вы посоветовали заниматься нынешним студентам? На что тратить свободное время?

Коруков: тратить на то, что вам нравится, но, чтобы вас не разрушало и было социально позитивно. Консалтинг – тоже хороший вариант, если вы хотите. Только ищите те места, где не работают в стол, где правильно относятся к труду и к результатам. Можете и по специальности, где вы востребованы. Но ситуация сложная и что выстрелит, не понятно. Пока есть определенные тренды: цифровизация, будут проблемы решаться с автоматизацией. Такую огромную дорогу заново предстоит пройти, если этот пут будет реализовываться. Это непочатый край работы. Знаете языки, и можете черпать опыт, быстрее продвините отечественную электронику. 

Вопрос: вы работали в PricewaterhouseCoopers, у меня тоже есть мысли по поводу работы в таких больших компаниях. И хотелось бы узнать: есть ли возможность карьерного роста в компаниях-мастодонтах? Или лучше поступать в компании поменьше.

Коруков: очень комплексный вопрос. Про карьерный рост. На самом деле в негативном плане задан вопрос, на самом деле, мне кажется, что в крупной компании и в консалтинге и текучка большая, и рост достаточно быстрый. Переход на высокие позиции меленный, а я, работая три с половиной года, пришел старшим консультантом и ушел менеджером. Три позиции сменил. Были хорошие проекты, хорошие команды, за этим надо следить. У меня был такой эпизод, что проект был интересный с точки зрения развития, и с точки зрения опыта, а, чтобы управлять, надо принимать правильные решения. Кстати, про корпоративную культуру, наличие менторов обязательно, наличие плана вашего развития. И вы со своим ментором выбираете, куда и как вам развиваться. В маленькой компании, если только не заткнут куда-то, опыт будет передовой, и релевантный, если команда хорошая. И будете развиваться быстро, в духе отрасли. Какие в маленькой компании плюсы? Команда меньше и спектр вашей вовлеченности в проект будет побольше. Хотя бывает по разному. Консалтинг поделен на команды, даже на десятки команд, т вы как маленькой компании. И я бы не делал различий между консалтингом и другими, если не говорить только о зарплате. В топовых компаниях, конечно, платят больше. В тройке, соответственно, платят, еще больше.

Вопрос: есть ли планы по масштабированию бизнеса?

Коруков: есть планы. Напомню, что у нас два бизнеса – станки и металлобработка. Мы занимаемся комплексными проектами: например, тренажер для Аэрофлота. Для проектной работы его сложно масштабировать, но в металлобработке у нас есть существенный кусок большой, который за последние три года прогрессирует: это лазерная резка на наших станках, поскольку мы лидеры производительности, у нас есть определенные конкурентные преимущества, которые мы пытаемся реализовать. Вот этот бизнес мы пытаемся масштабировать как в рамках России, так и за ее пределами. В разных точках на территории России пытаемся открываться, расширяться. Масштабируемся совместно с  партнерами, с теми компаниями, которым было бы это тоже интересно. Последний наш успех – это Россельмаш, где делаются заготовки для завода. Мы долго с ними работали, сначала получалось не очень хорошо, еще с 2015 года, до того, как я пришел в компанию. С ними сотрудничали, там было не все хорошо с планированием. В прошлом году мы опять с ними стали сотрудничать. И приняли решение «за забором» от Россельмаша открыться, и с августа с одного станочка и 100 часов загрузки к январю доросли до полутора – двух тысяч заказов. Три станка, 50 человек. Но сейчас там схлопывание с силу известных событий, пауза.

Вопрос: изучали ли вы в своей профессиональной деятельности литературу, если да, то какую можете посоветовать?

Коруков: это по поводу менеджмента? Если да, то какие-то книжки я, безусловно, читал. Но в основном весь опыт, конечно, проектный и то, что я своими «руками» сделал. Как и любому руководителю мне приходится принимать решения и по ним я в основном советуюсь, не успеваю что-то прочитать. Поэтому, я не припомню, чтобы мне доводилось и было такое ощущение что это важно с практической точки зрения. Мотивационные книжки, забыл как они называются, там много мотивирующих тезисов, на что надо внимание обращать, но они ситуационные, а не методологические. Если напишите, я вспомню их. Могу подобрать список книг, повлиявших на меня как на личность.

Вопрос: с моей точки зрения лазерный раскрой металла – это довольно нишевое предприятие и, соответственно, сложно находить заказчиков. Как вы их находите?

Коруков: вы спросили про лазерную резку. Поиска заказов на лазерную резку – это одно, поиск заказов лазерный станок, это несколько другое. По станкам, особенно в России, очень непростой вопрос и нишевость заключается в том, что в целом потребителей не так много. Напомню, мы делаем топовые станки стоимостью от 20 до 80 миллионов рублей. При том, что станки лазерного раскроя есть и за 500 тысяч, и за миллион, и за два. Но мы в этом поле практически не работаем. Алексей Николаевич создавал и сразу замахивался на самое производительное оборудование и на самый верхний край конкуренции. Видимо, чтобы иметь наименьшую стоимость обработки деталей: большая производительность и маленькое время обработки. Вроде, затраты большие, но если вы быстро делаете, у вас детальки могут быть дешевые. Но не все себе могут это позволить. Соответственно, маркетинг – это выставки, сайт. На выставках мы участвуем с 2007 года, выставляем свою продукцию. И еще обзвоны тех, кому это может пригодиться. Сарафанное радио. У нас сотни проданных станков и хорошая репутация. В том числе и по сервису. И дилерские сети. Ничего тут нового придумать нельзя. О лазерной резке. Это тоже сайт, выбор целевой группы. Обзвон. Вот два механизма. Они, наверное, основные.

Вопрос: сколько требуется среднестатистическому заказчику за поставку?

Коруков: не совсем понимаю вопрос. Сколько требуется чего? Единиц оборудования? У нас есть клиенты, которые купили 12 наших станков. Для сравнения еще более масштабный пример тот же Ростовский Прессово-Раскройный Завод (РПРЗ), на которого мы работаем, имеет три станка в Ростове, два станка в Дубне и еще там есть. У них 18 лазерных станков топовых немецких, фирмы TRUMPF. Промежуточных огромный парк и при этом на них работают еще помимо нас 16 крупнейших услуги по лазерной резки. Всё зависит от задачи: может быть от одного до десятков, до сотни в общей инфраструктуре заказа на конвейер.

Вопрос: возможно, влезаю в коммерческие тайны, если можно, сколько себестоимость такого оборудования? Стремится ли себестоимость к цене?

Коруков: в инновационном бизнесе это невозможно, поскольку много рисков. Деньги надо «отбить» и еще новое создать: за пандемию мы создали еще три станка, в том числе при непосредственном участии Алексея Анатольевича.

Вопрос: в Подмосковье недавно срубили елку высотой 28 метров для того, чтобы установить в центре нашей замечательной родины. Какую елку вы будете устанавливать в вашей замечательной компании, и как вы будете вместе с вашими коллегами праздновать Новый год?

Коруков: как точно будем праздновать, мы не решили. У нас искусственная елка. Мы не рубим (смеется). Может быть, у нас даже не одна елка. Вчера я приезжал, и пока украшать не начали. Видимо, надо напомнить.

Вопрос: что бы вы могли сказать своему коллективу?

Коруков: у меня есть подход определенный. Он, может быть, несколько шаблонный, но он искренний. Я работаю с теми, с кем хочу работать, и с кем нравится работать. Я без них никак бы не справился. Любой праздник, и в том числе Новый год, я для меня это возможность поблагодарить коллектив за самоотверженность. С лета идет подъем. Мы надеемся, что загрузка будет очень большая. Придется попотеть, но это будет приятно!