На сайте Бизнес-журнала появилась еще одна интересная публикация со звонким названием  СПУТНИКОСТРОИТЕЛЬ, написанная Натальей Ульяновой. Интересен не только герой и сам сюжет: «Еще три года назад предпринимателя Михаила Кокорича мало что связывало с космосом, если не считать того, что в детстве, как и многие его одноклассники по физматшколе при Новосибирском Академгородке, он мастерил и запускал ракеты», в публикации, пожалуй, впервые описан настоящий герой нашего времени, а не пафосный житель Лондонграда или золотой столичной мили.

Ульянова неспешно описывает все фазы проекта:

Инвестировать в космические проекты Михаил Кокорич начинал осторожно. «Вложили в одну компанию — посмотрели, купили долю в другой — подождали», — коротко описывает принцип формирования своего космического холдинга Михаил. За два года собрался вполне логичный набор дополняющих друг друга компаний, причем не только российских. Сейчас, кроме Dauria Aerospace, ему принадлежит компания CloudEO AG, зарегистрированная в Мюнхене (специализируется на продаже «космических» сервисов и имеет сложившуюся европейскую клиентуру), а также американская Canopus Systems US, работающая в области создания микро- и наноспутников (с NASA в качестве заказчика). А всего около месяца назад Кокорич заключил соглашение о стратегическом партнерстве с британской компанией Surrey Satellite Technologies (SST). Американский актив и британские технологии, по его мнению, должны помочь проекту нивелировать технологическое отставание. «Чтобы быстрее пройти этот путь, важно держать в руках все технологии, — объясняет предприниматель. — Кроме того, у нас есть еще несколько зарубежных компаний, с небольшими долями, где мы не участвуем в управлении, зато имеем доступ к информации». В России Dauria Aerospace обзавелась несколькими дочерними компаниями, которые стали резидентами Сколкова. Кроме того, Михаил Кокорич стал инвестором проекта «Селеноход», строящего ровер для исследования поверхности Луны.

А вот как описывается экскурсия по офису в Сколково самим предпринимателем:

Совсем не похоже на прежние производства, не правда ли? — удовлетворенно говорит он, проходя по чистым, полупустым комнатам. — Выглядит скорее как офис ИТ-компании. Всего 600 квадратных метров, не тысячи. Несмотря на наши большие планы, я хотел бы, чтобы компания осталась компактной. И очень производительной. Российская космическая отрасль, на мой взгляд, слишком громоздка. Думаю, ее можно было бы без потерь сократить раза в два. Знаете, какую выручку генерирует в отрасли каждый сотрудник? В среднем около миллиона рублей в год. Мы своим инженерам за год платим больше! Мне кажется, чтобы отрасль стала рентабельной, выручка на человека должна быть не меньше миллиона долларов. В этом случае она станет конкурентоспособной, подтянутся специалисты высокого класса. Я думаю, со временем это и произойдет. По крайней мере мы будем стараться менять отрасль изнутри. Мы ведь хоть и частная компания, но тоже чувствуем свою причастность Роскосмосу!

В комнате для финальной сборк, как пишет Ульянова, и красуется небольшой куб с объективом. Пока это только макет спутника в масштабе один к одному. При столь небольших размерах настоящий будет стоить несколько миллионов долларов. «Объектив» — как выясняется, звездный датчик, разработанный партнером — зеленоградской компанией «Лептон». Однако примерно половина комплектующих — импортного происхождения. Делать все самому, подобно первым спутникостроителям, неразумно: оптимальнее собирать в свой спутник лучшие комплектующие со всего мира. «Мы оставляем за собой только программное обеспечение и некоторые электронные компоненты, — говорит Михаил Кокорич. — Спутник целиком — тоже наша разработка. Мы не базируемся ни на одной из платформ существующей отрасли и начинаем все фактически с нуля». Вот бы в бауманку затащить такого предринимателя, и, возможно, студенты проголосовали бы за новую космонавтику, а не да старый Роскосмос.