ЕСЛИ В УРАВНЕНИЕ НАСЛЕДОВАНИЯ ПОДСТАВЛЯТЬ ВОТ ЭТИ НЕИЗВЕСТНЫЕ, ОНО СТАНОВИТСЯ КРАЙНЕ…

25 мая 2017 года произошло два важных события в разных частях бизнеса России. В журнале Forbes Рубен Варданян опубликовал статью Из рук в руки: владельцам капиталов нужно «думать о седьмом поколении» наследников по примеру ирокезов. В ней попечитель бизнес-школы Сколково и глава инвестиционной компании «Варданян, Бройтман и партнеры» размышляет об особенностях наследования бизнеса в России и проблеме первого поколения наследников. Он пишет: «Передать не значит составить завещание и надеяться, что все произойдет именно так, как в нем написано. Передать — значит продумать, создать механизм для того, чтобы передача прошла максимально безболезненно, и долгие годы его последовательно реализовывать». В тот же день один из основателей ГК Механика Дмитрий Даньшов выступал на V Международном Деловом форуме участников рынка автокомпонентов и ремонтных предприятий на курорте Казачий берег. На встрече без бейджей о наследовании бизнеса он сказал, что «проблемы наследования не только нас касаются. Они будут трендом, как модно сейчас говорить. В связи с этим дядюшка Рубен Варданян из Сколково, в рупор, через всякие там бизнес-журналы вещает о том, что он готов принять в управление чужие активы. Если отец-основатель смотрит на своих детей и говорит: о, ужас! То Рубен Варданян готов выступить вместо детей, а им просто содержание отслюнявливать. Это нас не касается, у нас не тот масштаб. Где мы, а где Варданян? Но, тем не менее, он тот умный человек, который очень четко чувствует ситуацию на рынке». О каком рынке идет речь? О рынке наследников!

В лобби курорта сидели умудрённые жизнью люди и молодые, едва понюхавшие порох войн бизнеса бойцы. Дмитрий Даньшов, разложив на столике блокнот с записями, начал, как всегда азартно, но с ноткой грусти о причинах встречи:

Как все прекрасно понимают, я рискнул коснуться темы наследования по горячим следам сильных и горестных переживаний. Больше года назад не стало Юры Кормилицина. Считаю совершенно необходимым поделится с близким кругом коллег по бизнесу полученным опытом.

Первый пример. Компания «Ино….ор». У них все должно было быть хорошо, ровно. Жена давно в бизнесе, полностью в курсе бизнес процессов, активов, учета и сотрудников. Других соучредителей нет. К сожалению, получилось не так.

Получилось драматически, с большими нервотрепками для всех и с существенным ухудшением отношений внутри семьи.

Второй пример. Мишу Ивановского многие знали. Не все, но многие. Миша – наш ровесник. Да, у него давно были проблемы с сердцем, большой вес, отдышка, давление. Всё это было. Миша ехал на операцию и прекрасно знал, что существует риск, что риск совершенно реальный. Миша – взрослый и умный мужик с седой головой. И, тем не менее, когда Миши не стало, операция прошла не успешно, семья столкнулась с тем, что нет ни завещания, ни описи активов, ничего нет. Женя Есин пытался объяснить и семье, и менеджменту положение дел, стоимость станков, варианты того, как они смогут с ними поступить – либо продать, либо назначить управляющего. Так что. Каковы были были Мишины закупки, Мишины долги, долги Мише. Всё было фрагментарно, лоскутно. Что-то удалось восстановить, что-то нет. Казалось бы, совершенно разумный дядька!  Но почему-то этого не предусмотрел.

Далее последовал пример из его жизни:

Смертен любой человек, в том числе и мы с вами. Наверняка у вас есть что добавить из своего личного опыта, из близкого круга и семьи. Проходил тут недавно диспансеризацию лично я. Надо иногда ТО пройти. Анализы, кардиолог, кардиограмма, под нагрузкой и без нагрузки, сосуды и кровь, до хрена всего. Три дня меня гоняли по кабинетам. В результате доктор милая, которая меня курировала, подводя итог, говорит: вот на это обратите внимание, здесь мы вам что-то напишем, здесь будут какие-то предписания, но в общем и целом остаточный ресурс организма весьма приличный. Я на это и рассчитывал, у меня дедушки и бабушки прожили долгую и активную жизнь, я надеюсь, что мне досталась вполне приличная наследственность. В конце своей тронной речи тетенька-доктор мне говорит: вы знаете, вероятность того, что вы проживете следующие пять лет, она не меньше 80 %.

Я думаю: ни хрена себе, это как?

А она говорит: что вы расстроились, это приличный результат! Ребята, 80 % в ближайшие пять лет, сопоставьте цифры, какова вероятность.

Я спрашиваю, у меня что-то не то?

Она говорит: нет, статистика. Вы тут ни причем, у вас всё более или менее прилично. Бывает сильно хуже.

Но это так. Жути нагнать!

Вот такой диалог врача и пациента. Вот мнение Даньшова о рынке наследников и его участниках:

Что происходит в нашей замечательной стране в целом? Капитализм у нас начался в 1991-м, легальный, и те, кто в нем успели поучаствовать, наверное, наши ровесники, или чуть старше. Соответственно, проблемы наследования не только нас касаются. Они будут трендом, как модно сейчас говорить. В связи с этим дядюшка Рубен Варданян из Сколково, в рупор, через всякие там бизнес-журналы вещает о том, что он готов принять в управление чужие активы. Если отец-основатель смотрит на своих детей и говорит: о, ужас! То Рубен Варданян готов выступить вместо детей, а им просто содержание отслюнявливать. Это нас не касается, у нас не тот масштаб. Где мы, а где Варданян? Но, тем не менее, он тот умный человек, который очень четко чувствует ситуацию на рынке. Не он один. Плехановский университет проводил зимой курс лекций или занятий, которые назывались Преемник 20/20. Благодаря любезности Андрея Дмитриевича мне удалось с Олегом Кормилициным попасть туда, а иногда даже с Ильей, кто не знает, Илье сейчас пятнадцать, юноша взрослый, высокий, выглядит старше своих лет и мы его туда, хотя бы для того, чтобы парень что-то послушал, посмотрел на других наследников. Я сумел посетить все эти занятия, так подстроить свой график, чтобы пропусков не было. Это было примерно две недели. Было достаточно интересно. Сколково дивное, как же без него, проводит образовательную программу для преемников.

Программа проводится для детей 13 – 17 лет и в этом году дети наших питерских коллег, и Илья Кормилицин её посетили. Общее впечатление, что это, раз, заронение юные головы мысли о том, что вы, возможно, когда-то будете участвовать в папином бизнесе, в той или иной форме. И некая профориентация. Стоила эта программа, страшно произнести, 95 000 рублей. За четыре дня – очень существенные деньги!

Наверное, хороший психолог, хороший педагог или кто-то еще таких денег с человеко-рыла не стоит. Но раз такие деньги платят, значит, существует платёжеспособная аудитория. Мне кажется, она распадается на две неравные части: первая, где этому придается большое значение, вторая, где испытывается нехилый страх – вот оно вырастет и ему придется рулить. А я его научить не могу, пусть за 95 000 научат! Это иллюзия! Не научат ни за какие деньги! Но человек за иллюзию готов платить! В подтверждение этого тезиса добавлю, что сколковская программа для взрослых – студенческих детей 18 – 25- стоит от 12 000 евро. Это не индивидуальная программа. Это группа – куда-то их там вывозят, что-то рассказывают. Те же самые мои соображения – либо это для очень состоятельных семей, либо это жест отчаяния. Я не знаю, что с этим делать, я готов 12 000 отдать, лишь бы хоть какая-то надежда блеснула.

Загнул Дмитрий Даньшов, ведь он очень аккуратный и обстоятельный человек. Вот и о программе наследников говорит разумно:

Чуть-чуть пройдусь по программе Преемник 20/20. Я аккуратно писал отчеты по каждому занятию и узкому кругу ограниченных людей рассылал. Сейчас попробую повторить это устно. Начиналась программа с психологических моментов. Люди с образованием социолог или психолог рассказывали о том, что важно понять хочет наследник или не хочет, а если он не хочет, он обязан или не обязан, а как он считает. Что по этому поводу думает папа? Как-то больше у нас бизнес мущинский. Дамы-наследодатели, наверное, есть, но поменьше. Рассказали утешительную историю о том, что у психологов называется сепарацией – это когда подрастающий отпрыск начинает проявлять самостоятельность и как-то дистанцируется от семьи: я сам, я взрослый, я могу, я умею! Вопрос, безусловно, болезненный. Но товарищи педагоги говорят следующее: если дитё ходило в школу, потом в институт по выбору мамы, принесло красный диплом, везде было послушно, то, скорее всего, из него получится вполне добротный менеджер. Если дитё выносило мозг, бросило университет, попадало в милицию, и так далее, и так далее, то из такого охламона весьма вероятно получится руководитель, потому что у него есть возможность брать на себя риск, у него есть опыт принятия самостоятельных решений.

А еще он поведал такую историю:

Рассказывали несколько без названий компаний, без обозначения фамилий, различных ситуаций: в частности, у папы завод не хилый на Урале, сынок вполне себе достойный, сынка отправили учиться в Европу, стажироваться в Англии, МВА и еще что-то. Сынок такой красавчик возвращается на папин завод, папа уже руки потирает: сейчас он будет пахать, а я на рыбалке! И сынок начинает вникать в папин завод в Челябинске. Видит то, что ему рассказывали на МВА и то, что в Челябинске ни хрена ни одно и то же! Он начинает задавать вопросы. И вот его представление из учебников сталкивается с суровой челябинской реальностью.  Проходит несколько недель. Сынок кричит: папа, так бизнес делать нельзя, надо всё срочно менять, а папа говорит: да ты кого лечишь? Я так 30 лет работаю! В итоге мальчик берет билет то ли до Москвы, то ли до Лондона, и устраивается в глобальную компанию, где всё устроено именно так, как ему преподавали в университете. Потому что его представления о бизнесе и реальный папин бизнес отличаются драматически и две эти картины никогда в одну не сложатся.

На самом деле оригинал похож, но есть нюансы в исполнении Виталия Королева, который изложил версию так:

Начну с анекдота, который мне рассказал один весьма уважаемый мной коллега.

Сын крупного российского бизнесмена возвращается в Москву после получения степени МВА в Лондоне. Радостный отец встречает его словами: «Ну, сынок, здравствуй. Поздравляю тебя. Теперь мы с тобой полноценные партнёры! Теперь ты сможешь подключиться к развитию нашего бизнеса. Вот я недавно прикупил заводик в Сибири за недорого. Там надо навести порядок и интегрировать его в нашу группу. Поедешь?»

Сын отвечает с неохотой: «Пап, ну сам посуди, из Лондона, в Сибирь… Я что, революционер, чтобы меня в ссылку отправлять?»

Отец: «Ну, хорошо, не хочешь в Сибири, давай в Москве. Мы здесь банчок приобрели, там надо менеджмент выстроить и тоже интегрировать в нашу группу. Возьмёшься?»

Сын: «Пап, после Англии сидеть в России? Несолидно…»

Отец: «Хорошо, сынок, за границей тоже есть дело. Мы приобрели рудничок в Африке. Надо бы его модернизировать и запустить в эксплуатацию. Как тебе задачка?»

Сын задумчиво: «Пап, ты говорил, что мы с тобой партнёры?»

Отец: «Конечно, сынок!»

Сын: «Пап, тогда выкупи мою долю».

Вот она сердцевина рынка наследников! Выкуп бизнеса. И о нем у Дмитрия Даньшова есть свое мнение:

В этом же курсе был достаточно объемный блок, который касался, условно, управлению вашими финансами. Желающих поуправлять вашими финансами чуть больше чем дофига. Это может называться приват-банкинг, мульти-фемили офис, может называться трастовой компанией, я в этом мало что понимаю и представляю, что для нашего уровня бизнеса, наверное, это вряд ли применимо. Хотя некоторые моменты, безусловно, были интересны. Про трастовые компании рассказывал дядечка очень конкретный и во всю голову военный. Он капитан артиллерии в недавнем прошлом. И он правду матку лупил главным калибром: если вы сделаете так, то вас, скорее всего, кинут; деньги вы не увидите никогда; а если вы так не сделаете, то, может быть, и не кинут. Всё с примерами, прямолинейно, было очень занятно его слушать. Никакое законодательство, в том числе и островное английское, если им неаккуратно пользоваться, или если твоим консультантом будет не совсем порядочный парень, тебя никто ни от чего не защитит. Попытки банковских сотрудниц произвести впечатление каблуками, роскошными прическами, кофе и булочками — не нужен вам никакой бизнес – все деньги нам и мы вам! У вас будет персональный менеджер! Мне, честно говоря, такой путь показался не совсем правильным. Но некоторые моменты, которыми можно было бы воспользоваться, они излагали правильно: например, семейные советы, пока папа еще жив и в силе, раз в году, как-то это записать, сынок, сформулируй, жена – подумай. Наверное, это полезная штука. Еще прозвучало, они же разбирали случаи из своей практики, один из этих товарищей сказал фразу, которая мне запомнилась: отступные семье, если семья не по уши в бизнесе, это максимум четыре годовых доли прибыли! То есть, товарищи жены, если нас не будет и вам дают четыре годовые прибыли, пропорционально нашим долям, берите и бегите, потому что больше не дадут.

Не будем заходить в крайне сложную область юриспруденции, важнее мнение Даньшова о том, что «вступление в наследство даже при достаточно ровной ситуации и взаимопонимании, оно требует огромного доверия не только между партнерами, но и между руководителями компании, директорами, руководителями подразделений. То есть если в этот момент что-то колыхнется, испугаются поставщики и скажут – немедленно гаси всю дебиторку завтра! Ни одна компания этого сделать не сможет».

Чтобы как-то успокоить читателя, вновь сошлюсь на Королева с хорошим примером о наследстве:

Известны ли Вам успешные примеры, когда собственники подготовили наследников?

Да. Есть одна фирма в Поволжье, которой владеет несколько друзей. По мере приближения пенсионного возраста, собственники стали готовить детей к исполнению своих ролей в компании. Им это удалось: молодое поколение вошло в дело, при этом тоже сохраняет между собой дружеские отношения. Здесь есть шанс, что компания не развалится.

Даньшова внимательно слушали. Он пояснял свое мнение о трудностях рынка так:

Рисков чуть больше, чем дофига в этой области! Из того законодательства, которое касается непосредственно семьи, существует много ужастиков, например, кто думает, что он знает всех своих наследников в лицо! Описанные мною примеры с нашими наследниками говорят, что иногда это бывает не так: допустим, если есть более старшие родственники, папа и мама, добрые и пожилые, искренне желающие вам всякого добра, но если вдруг они вас переживут, их наследники становятся вашими. Если в уравнение наследования подставлять вот эти неизвестные, оно становится крайне непредсказуемым.

Как можно решить уравнение о наследовании бизнеса? Вот версия Даньшова:

Выводы из моей сумбурной речи – их три, важный, важный и самый важный! Первый важный – готовьте наследников. Второй самый важный – пишите завещание. Обязательно напишите, пусть оно лежит у нотариуса очень долго и не востребовано. Позаботьтесь о тех, кто останется после вас. Документ этот сложный. Вот просто так написать завещание тяжело – можно завещать то, чем вы владеете. Компания – это живой механизм. Его просто по завещанию не передать. Поэтому нужно, чтобы кто-то посмотрел устав компании, а если их две или три, то уставы компаний, и как-то их привел в соответствие. Наверное, должно появиться что-то, что по правильному называется семейной конституцией. Я её написал, но не знаю, я то написал или не то. Юристы и нотариусы, когда читают, приходят в ужас! Потому что для них это тоже первая волна подобных документов. Они тоже с этим сталкиваются впервые, как и мы. Наверное, стоит вспомнить, что есть различные нюансы: наследники по закону, душеприказчик, которым можно пользоваться… списать курсовик в данном случае не у кого.

Я от волнения пропустил два пункта. Первый. По отзывам компетентных товарищей среди публики, которая летит на запах чужих денег, есть некоторый процент, который может слить информацию о вас каким-нибудь недоброжелателям. Второй совершенно отдельный момент. Законодательство нас с вами практически не защитит. Являясь прожженным материалистом, большую часть жизни думал, что всё в мире можно объяснить, держа в руках учебник физики 8 класса, столкнувшись с этой ситуацией, я совершенно отчетливо увидел, что здесь можно опираться исключительно на мораль, хотите христианскую, хотите общечеловеческую, то есть исключительно на неписанные законы и на порядочность большого числа лиц. Эта опора очень трудно формализуемая.

Есть ли в России примеры успешной формализации проблемы наследства. Вот примеры из публикации Наследники омских бизнес-империй

Семейное трио

Еще один пример того, как профессия детей известных отцов определяется в раннем возрасте — карьерный путь Павла Оркиша, сына директора строительной фирмы «Стройподряд» Сергея Оркиша. В старших классах Павел начал подрабатывать на стройке учеником плотника-бетонщика, учась в вузе, он был уже дублером мастера на строительстве ТК «Летур». Сейчас молодой мужчина возглавляет производственно-технический отдел в компании отца.

Второй сын Сергея Оркиша Максим занимается аквапарком «АкваРИО». Единственная дочь главы «Стройподряда» Анна интереса к строительным конструкциям не проявляла, поэтому фронтом ее работы стал центр отдыха «Сказка», который, впрочем, тоже принадлежит семье Оркиш.

Не в ресторане дело

Практически полностью переложил дела на плечи сына 53-летний Владимир Герчик. Владельцем основного бизнеса семьи ТОЦ «ЭРА» теперь является 26-летний Алексей. Герчик-старший, по его словам, отошел от оперативного управления делами, закрепив за собой функцию консультанта.

Как и многие другие представители золотой молодежи, Алексей получил первую зарплату в школьном возрасте, подрабатывая на летних каникулах. Четверокурсником он попробовал себя в ресторанном бизнесе.

«Оказалось, это не мое, после этого занялся коммерческой недвижимостью. Эта сфера мне безумно интересна, — поделился Алексей с «ДО». — Я получаю удовольствие от работы. В статусе коммерческого директора ТОЦ «ЭРА» я отвечаю за всю недвижимость компании и ее финансовые результаты… Родители дали мне возможность попробовать себя в разных сферах, за это им огромное спасибо. Вообще для меня главное в работе — это чтобы она приносила не только доход, но и удовольствие. И сейчас это именно так и есть. Мне кажется очень логичным и правильным продолжать развивать и приумножать семейный бизнес».

Вот в устах наследника прозвучало словосочетание УДОВОЛЬСТВИЕ ОТ РАБОТЫ!

Вот еще одно мнение из первых уст:

Пётр Поляков, менеджер компании «Второй меховой»

Мой старший брат начал работать в компании родителей в 2009 году, а я подтянулся в 2013-м, когда учился на последнем курсе журфака. В 12 лет я впервые за компанию с отцом полетел в Канаду на меховой аукцион, а после аукциона мы отправились в Нью-Йорк просто как туристы. Не могу сказать, что тогда меня чем-то зацепил аукцион, но вот поездка в Нью-Йорк уж точно запомнилась. Изначально ни я, ни брат не хотели продолжать дело родителей, но время всё изменило.

Перед тем как прийти на работу к родителям, брат поработал в Министерстве экономического развития, а я занимался сайтом о кино. Болели юношеским максимализмом, и хотелось дистанцироваться от родителей, но потом пришло осознание, что на самом деле нет ничего лучше, чем продолжать дело семьи. И будет круто, если компания, которую создали родители, продолжит развиваться спустя десятилетия усилиями наших потомков, как это происходит в Европе или США.

В последнее время отец в дела компании погружён не очень глубоко. Живёт на даче и занимается творчеством. При этом он всё равно принимает активное участие в обсуждениях. Мама занимается заказчиками. Основные финансовые и производственные вопросы лежат на брате, а я больше занимаюсь коммуникациями и другими возникающими вопросами.

С родителями, как и вообще, наверно, с любыми родственниками, сработаться непросто. У нас поначалу не было чёткого разделения обязанностей, а все важные решения принимали старшие. Много было конфликтных ситуаций. Справиться с ними помогло только понимание, что мы все работаем на общее семейное благо.

С конфликтными ситуациями помогает справиться и чтение. Дмитрий Даньшов рекомендовал всем прочитать книгу Алана Кросби «Не оставляйте это детям». Перевод Виталия Королева. Виталий переводил это старательно. Он переводил это вникая. Это редкий случай».

Вот фрагмент из этой книги, дополняющий выступление Даньшова:

Если вы кому-то передаете бизнес, то должны — при условии, что в следующем поколении есть человек, который способен с этим справиться, — передать полностью владение всеми акциями и юридический контроль над фирмой этому потомку. Вы также должны, что не менее важно, передать ему реальное управление бизнесом, а не продолжать околачиваться в офисе, во все вмешиваясь. Ваши отношения с родственником должны быть достаточно хороши, чтобы гарантировать, что ваш вклад и влияние будут по-прежнему востребованы, но могут регулироваться, как мы регулируем напор воды в кране. При возникновении какой-либо проблемы новый генеральный директор не должен тут же говорить себе: «Что бы ни случилось, я не пойду с этим к старику». Наоборот, он должен думать: «По дороге домой я заскочу к старику и узнаю, что он считает по этому поводу». Если отец способен создать такой тип отношений, то он и его преемники будут жить в лучшем из всех миров.

Есть еще один вопрос, о котором предпочитают не говорить – величина наследства. Что можно узнать о России? Вот свежие данные из книги Германа Симона «Признания мастера ценообразования. Как цена влияет на прибыль, выручку, долю рынка, объем продаж и выживание компании» (М., Библос», 2017, С. 133-134). Автор пишет: «В разных странах компании добиваются совершенно разной прибыли. Многие годы я отслеживаю эти показатели и приписываю некоторые результаты своих исследований культурным нормам. На рис. 4 я показал среднюю маржинальную прибыль компаний из 22 стран».

Вот и докатились до ручки, до финала, до признания того, что Россия впереди всех стран по зарабатыванию прибыли, а ведь она достается владельцам. И их семьям.

Какие цели ставят владельцы бизнеса в России? Александр Ханин, выпускник СМ 7 МГТУ и основатель VisionLabs — мирового лидера в области распознавания лиц, пояснил свою позицию в бизнесе так: «Начинали мы с проектом в общежитии № 11, на 9 этаже с моими коллегами. Сейчас у нас уже достаточно большой офис, больше 30 человек в команде. Выручка в этом году 100 миллионов. Оценка компании на текущий день, подтвержденная инвесторами, 25 миллионов долларов. Мы продолжаем расти».

Фото Ольги Бацокиной