ШКАЛА КУЗЬМИЧЕВА. ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, С КЕМ ВЫ БУДЕТЕ ИМЕТЬ ДЕЛО. 11 БАЛЛОВ. ВОПРЕКИ АБСУРДУ. КАК Я ПОКОРЯЛ РОССИЮ, А ОНЕ – МЕНЯ

В феврале 2010 года я познакомился с замечательным человеком и тоже любителем собак, с Леннартом Дальгреном. Инна Кравченко, мой чудный редактор, пригласила меня на встречу с ним в редакцию газеты. Там то и зашел разговор не о шведской семье и не о шведской спичке, а о том, как швед принял и понял Россию. Он не сгущал краски по поводу коррупции, этот вопрос ему несколько раз задавали в лоб, а просто делился своим мнением о том, что в России хорошо, а что плохо! И вот после этой встречи на страницах Ведомостей 14.04.2010, № 66 (2584) появилась рецензия

Вопреки абсурду. Как я покорял Россию, а она — меня

Леннарт Дальгрен

М.: Юнайтед пресс, 2010. 232 с.

В отличие от тех иностранцев, кто носит камень за пазухой, считая Россию дремучей окраиной мира, Леннарт Дальгрен «всегда носил с собой в нагрудном кармане клочок бумаги с надписью «ИКЕА + Россия = любовь». «Россия — это наркотик, и я подсел на него», — утверждает экс-топ-менеджер, а по прочтении становится понятно, что книга была для него своего рода лекарством.

Тем, кто найдет время принять это книжное снадобье, потребуется один вечер, потому что оторваться невозможно. Каждый увидит себя в пирамиде власти по Дальгрену, где наверху — «те, кто сидит в наглухо затонированных внедорожниках», а внизу — «водители и пассажиры лилипута российского автомобилестроения под названием «Ока». Всех озадачит простота секретов успеха ИКЕА в России, открытых бывшим топ-менеджером. Первый звучит так: «Все зависит от того, с кем вы будете иметь дело. Мы быстро поняли, что вести переговоры с властями надо напрямую, без посредников». Второй — так: «Контакты с властями надо поддерживать сразу на двух уровнях: политическом и бюрократическом. Политики часто дают невыполнимые обещания. Бюрократы реже бросают слова на ветер. Без поддержки обеих сторон ничего не получится».

Автору пришлось долго притираться к бизнесу в России. На переговорах с чиновниками разного уровня, когда Дальгрен пытался привести логические аргументы, его российский советник раздраженно шипел: «Опять ты со своей западной логикой». «Я понял, что логические аргументы хороши, когда хочешь помериться силой с кем-либо, но если цель — достичь взаимопонимания, гораздо более эффективно найти с собеседником точки соприкосновения, которые станут основой конструктивного диалога, — вспоминает он. — В ходе многочисленных переговоров я научился выявлять эти точки у партнеров по переговорам и находить (или даже создавать с нуля) общий язык».

Точки соприкосновения находились, судя по книге, с трудом. Однажды на переговорах с компанией, которую ИКЕА рассматривала в качестве поставщика, появилась «сама госпожа Батурина». «Она вошла в комнату посреди разговора и, не представившись, заявила, что если мы собираемся закупать продукцию одного из ее предприятий, то делать это предстоит на ее условиях, — описывает встречу Дальгрен. — Условия эти оказались за гранью разумного и были абсолютно неприемлемыми».

За гранью разумного оказались для него и российские алкогольные традиции: он «быстро понял, что с большинством российских мужчин не стоит тягаться в спиртоустойчивости». Зато Дальгрен точно осознал, что, если бы ему как работодателю «пришлось выбирать между двумя кандидатами одного профессионального уровня», он «выбрал бы женщину — и получил бы надежного, честного, амбициозного и в то же время лояльного сотрудника, способного самоотверженно работать и справиться с любой задачей».