ДЕНЬГИ ЛЮБЯТ ЛЮДЕЙ ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННЫХ И ЗАТОЧЕННЫХ НА РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩИЕ ПРОБЛЕМЫ

6 мая 2019 Компьютерра опубликовало статью КАК СТАТЬ МИЛЛИАРДЕРОМ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ. В ней Михаил Ваннах пишет о проблеме всех стран, о теории социальной мобильности, позволяющей обычным людям через социальный лифт резко улучшить свое материальное благосостояние и жизнь! Он ссылается, в частности, на статью Bloomberg Russian Gamer Brothers Are the Newest Hidden Billionaires, где речь идет о компании Playrix, основанной вологжанами братьями Бухманами, Игорем (ему 37 лет) и Дмитрием (ему 34). Компания оценена в $2,8 миллиарда и ежедневно в игры компании заходят 30 миллионов человек, а годовая выручка составляет $1,2 миллиарда. Стоит, конечно, прочитать о том, как сыновья ветеринара и служащей подшипникового завода стали миллиардерами, но важнее тот «случай», когда «поступившему в «пед» на «прикладную математику» старшему брату преподаватель рассказал, что в интернете можно продавать программы своей разработки» и вот братья «решили делать для продажи то, что знали и любили – компьютерные игры. В селах Вологодчины исстари резали деревянные игрушки – доходившие до ближайшего базара, откуда их мог привезти в другую губернию командировочный». Александр Атаманов, основатель компании HoverSurf, занимающейся разработкой различных летающих средств, также самолично устроил свою жизнь как хотел (и других, кто хотел, кстати), вспомнил детскую мечту и, как это здорово, осуществляет её, заявляя: «советую вам не гоняться за деньгами, а гоняться за той идее, той мечтой, которая у вас есть для того, чтобы сделать этот мир лучше. И тогда деньги в каком-то виде всё равно к вам придут. Потому что деньги любят людей целеустремленных и заточенных на реально существующие проблемы».

Встреча с человеком, который догнал детскую мечту, состоялась в теплый день 23 апреля 2019 года у НОГИ, а где же еще встречать наших гостей? А потом прошла небольшая экскурсия по главному зданию с обязательным фото у дерева училища.

Лекция в аудитории 316 началась без задержки – Александр Атаманов серьезно подготовился и самолично снял, а потом выложил в сеть версию выступления. Его живая и образная речь, конечно, интересна в записи, но вот её фрагменты, где выделены главные мысли:

Побежал за прибылью, за деньгами

Ребята, у кого есть идеи для стартапа? Поднимите руки!

В современно мире основную ценность составляет уже далеко не нефть или газ, или бриллианты, а идея, которая пришла к вам в голову, когда вы моетесь в душе. Эта идея может обрести очертания и превратиться в нечто нужное и важное для вас лично и для всего человечества. Поэтому, если у вас есть зачатки идей, которые, как вы считаете, может изменить мир в будущем, и принесет какую-то пользу для людей, вы придумали какой-то способ, или метод, или устройство, которое очень хорошо, по вашему мнению, впишется в текущую инфраструктуру, надо эту идею развивать. Цепляться за нее всеми возможными способами и максимально стараться превратить ее в тот самый бриллиант, единорог, который уже вас приведет к успеху и процветанию.

Я к этому шел очень долго. У меня родители – инженеры. Я всю жизнь занимался изобретательством. Создавал какие-то гаджеты, устройства, механизмы. Когда я закончил университет, побежал за прибылью, за деньгами, забыв совсем о том, о чем я мечтал в детстве. О том, к чему у меня была тяга, предрасположенность. На этом я потерял очень много времени и советую вам не гоняться за деньгами, а гоняться за той идее, той мечтой, которая у вас есть для того, чтобы сделать этот мир лучше. И тогда деньги в каком-то виде всё равно к вам придут. Потому что деньги любят людей целеустремленных и заточенных на реально существующие проблемы. Начинал я свой путь по реализации инновационных проектов или, как это модно называть сейчас, стартапов, еще в 2008 году.

это была гиперпексоструйная установка

Первый мой проект – установки для очистки турбин реактивных двигателей самолетов. Мы применили эффект ребиндера, для того чтобы снимать поверхностный слой клетчатки без разрушения физико-химического состава. По большому счету, это была гиперпексоструйная установка, которая очищала от нагара, от температурного налета лопаточный аппарат и не меняла никак ту самую турбину. Не приводила к износу и дисбалансу этой турбины. Тогда у меня возник первый вопрос – что с этим делать? На тот момент турбины очищали механическим способом вручную. Первое, что я сделал – сел за патент. Это очень важный шаг, который даст основу вашему будущему стартапу. Первое, с чего нужно начать – нужно формализовать интеллектуальную собственность. Нужно идею описать даже простым языком. Сделать рисованные картинки. Дальше уже патентный поверенный грамотный может вам из этого сделать хороший патент, который будет вашим фундаментом  в дальнейшей деятельности. После этого были конструкторские разработки, первый прототип, второй и третий. И каким-то образом мне удалось добиться реально работающей установки, которую мы начали очень лихо продавать. Причем не только в авиацию, но и в энергетический сектор. Везде, где были турбины. И в атомную энергетику, вплоть до ракетных двигателей. Сейчас эти установки используются практически на всех авиастроительных и авиаремонтных заводах в России, несколько штук продали в Саудовскую Аравию, в Эмираты, в Европу и в Штаты.

думать о выходе

В какой-то момент у меня пропала мотивация этим заниматься – я понимал, что это немного не мое. Я не видел своего будущего в очистке турбин самолетов. Для меня это был, скорее, пробный шаг. Я эту компанию продал достаточно успешно – это были мои первые большие деньги, которые я реально заработал на своей идее. Поэтому, еще один мой совет – если вы собираетесь запускать какой-то свой инновационный проект, то вы должны сразу думать о выходе, о том, как вы его продадите. И здесь нужно целиться высоко, брать высокую метку и не думать про миллион долларов. Сразу, скажем, 50 миллионов долларов! Вот когда вы себе ставите такую планку, цель, вам будет гораздо проще – вы уже не будете заниматься тем, что точно не продать за 50 миллионов. Какие еще плюсы? Вы будете выбирать те идеи, которые достойны и действительно востребованы. Я этого, к сожалению, не знал, и свою компанию продал дешевле, гораздо дешевле.

номер один в России

И это сподвигло меня на второй мой стартап – второй проект был абсолютно прикладным, он вырастал из первого. Поскольку на первом стартапе огромное количество патентов было создано, огромное количество интеллектуальной собственности было описано и оформлено, я сталкивался с тем, что оформление интеллектуальной собственности здесь в России – это достаточно тяжелый труд, который нужно пройти – сбегать в Сбербанк, сбегать к патентному поверенному, отнести туда заявку, послать туда платежку… Я попросил своего знакомого программиста сделать робота, который бы этот процесс описал и выставить его в онлайн. Таким образом, появился движок, позволяющий через интернет делать патенты очень быстро и очень недорого, потому что нет расхода на патентного поверенного. Отсюда вырос еще один проект – он был в области IT уже, он и сейчас работает – это номер один в России по заявкам на интеллектуальную собственность. Это компания, где от простого приложения, от простой «машинки» превратилась в огромную компанию с огромным количеством заявок, с огромным количеством пользы, которую приносит для молодых ученых, инженеров, для стартаперов, которые пытаются защитить свою интеллектуальную собственность.

приблизиться к своей мечте

Тогда я пошел еще учиться в магистратуру Высшей школы экономики на программу менеджмент инноваций. Как раз все предметы, которые я там изучал, я применял к моим патентам. И еще один из приемов, который мне позволил приблизиться к своей мечте – нужно понимать собственные компетенции, предел ваших возможностей. Не все люди Илоны Маски, не все люди Стивы Джобсы и Биллы Гейтсы, у всех есть определенный уровень, потолок, до которого они могут допрыгнуть, выше которого они не могут подняться. Я, будучи технарем, не могу уже возглавлять большую компанию, это сказывалось на операционной деятельности. Поэтому еще один важный момент – делегирование полномочий. Здесь мне помогло то, что я среди своих сокурсников нашел человека, который полностью был моей противоположностью – гуманитарий с амбициями менеджерскими. Он возглавил компанию, а я отошел в сторону.

про своего единорога

У меня освободились руки, голова, у меня были деньги, у меня были компетенции накопленные годами по реализации инновационных проектов. Я вспомнил про свою старую идею, про своего единорога – о том, чтобы создать летающий компактный аппарат, который можно хранить у себя на балконе, вытащить на улицу и без парковки спокойно взлететь куда угодно. Как раз в то время, а это был 2011, начало 2012 года, уровень техники подошел до такого состояния, что само явление дрона появилось. Всем стало понято, что летающий робот, летающий дрон – это компьютер, который регулирует подъем на моторах, это технология, за которой будущее всей инфраструктуры транспортной. Мне повезло, я в то время жил в Штатах, жил в долине рядом со Стэнфордом и я начал проводить первые тесты, испытания, эксперименты по этой части. Американская инфраструктура очень плодородная для такого рода деятельности и предлагаем много возможностей в плане прототипирования. Я в один из коворкингов попал и начал заказывать первые детали, проводить расчеты и тесты. Там же у меня появились первые единомышленники. Единомышленники – это тоже очень важное явление, потому что нанять человека через хедхантера и через два месяца понять, что он тебе не подходит, это, конечно, можно, но таким образом нужно постоянно проводить собеседования, постоянно заниматься рекрутингом. А единомышленники – это те люди, которые сами как магнит притягиваются к интересной теме, и остаются в ней до победного конца. Под концом я подразумеваю продажу бизнеса.

Тяга от моторов

Появились первые единомышленники, которые помогли мне провести первые эксперименты, это выглядело очень опасно и страшно. На тот момент во времена маленьких дронов делать что-то больше, чем этот стол было просто безумием, поэтому это было действительно очень страшно и необычно. Но у нас стало получаться. Тяга от моторов позволяла поднимать какой-то значимый вес, и тут я подумал, что дальнейшее развитие истории – это её оформление в формат НИОКРа, когда делается разработка, изготавливаются прототипы и так далее. Я действительно  собрал в чемодан те железки, которые мне больше всего понравились и отвез это в Москву. Со своими друзьями на факультативной основе, т.е. абсолютно в дружеской атмосфере мы начали изобретать велосипед. Это был мотоцикл, скорпион 1. Всё это делалось достаточно подпольно, без всяких бюджетов, я тратил свои собственные деньги, которые у меня на тот момент еще были. Нам удалось сделать первый прототип и поднять его в воздух. Это был скорпион 1, мы летали в Сколково в 2016 году. До этого несколько команд в мире осуществило полеты на мультикоптерах, но наша модель отличалась тем, что у нее было четыре двигателя, эта схема называется квадро – самая распространенная и стандартная схема. Мы на тот момент оказались первыми людьми в мире, которые на электрическом квадрокоптере поднялись в небо. Мы сразу же все эти лавры собрали, к нам повернулись лицом средства массовой информации, это, кстати, тоже очень важно – использовать СМИ для того, чтобы проект развивался. И инвесторы!

определенный авторитет

На тот момент у меня уже был круг людей, которые мне верили, которые доверяли мне свои деньги. Они инвестировали в мои патенты. Инвестировали в предыдущую компанию. У меня был определенный авторитет, они понимали, что в мой проект можно вкладываться.

Они и сказали: о, давай мы проинвестируем этот проект!

Я сказал: ребята, это не проект, это фанк. Я его делал для себя, это была развлекуха, игрушка, которая нужна была мне лично для удовлетворения моих амбиций (смеется).

название Ховерсёрф

Но в том же 2016 году появился китайский конкурент, они привезли свой прототип на СЕS, на выставку электроники в Лас-Вегасе. Буквально за два месяца они собрали 60 миллионов долларов инвестиций и достаточно серьезно выстрели наверх. Это навело на мысль, что профессиональная среда и обычные граждане, инвесторы, хоть и боятся, но они готовы к тому, что технологии дронов переходят из плоскости летающих видеокамер в плоскость нечто более серьезного, такой как перевозка людей и тяжелых грузов. И тогда некоммерческий проект стал коммерческим. Он приобрел название Ховерсёрф, сразу же были сделаны все базовые патенты – в обязательном порядке поданы заявки, закрывающие целый вектор патентного ландшафта, который нам нужен чтобы нас никто не беспокоил. На помощь пришел мой «патент» — мы проанализировали всю патентную среду по этой тематике, поняли, что это реально «голубой» океан. В мире ничего нет, точечно какие-то патенты каких-то сумасшедших, которые 20 лет назад что-то придумали. Тут мы развернулись – поставили базовые патенты.

как стартап, про который пишут в книжках

Инвесторы, увидев первый полет, сразу же накидали в компанию денег – это были деньги небольшие, собрали около 900 тысяч долларов. Около миллиона где-то. И этого хватило, чтобы скорпион 1 приобрел вторую итерацию, потом третью и так далее. Начал развиваться как стартап, про который пишут в книжках. Буквально шаг за шагом мы делали то, что и должны были делать. Каждый наш полет, каждый наш ховербайк добавляли к нашей оценке дополнительные плюсы: мы оценили свою компанию сначала в миллион долларов, потом были три, пять, десять и так далее. Каждый технологический рывок – например, сделали свой полетный компьютер, и у нас сразу подскочила оценка. Мы опять привлекали под это деньги. Таким образом, у нас не было проблем с финансированием – мы постоянно получали необходимые ресурсы для развития, в том числе финансовые. Мы сфокусировались, взяли новый персонал, кстати, у нас сейчас из Бауманки два человека работают, классные ребята. Компания обросла штатом, люди стали приходить сами, мы начали как нормальный и классический стартап развивать эту историю.

мы не какие-то русские кулибины из гаража

Следующая наша задача – сказать всему миру, что мы не какие-то русские кулибины из гаража, а что мы действительно готовы рубиться с сильными ребятами. Нас пригласила полиция Дубая на одно мероприятие – это как CES, но для Ближнего Востока. Мы там летали на моторе С3 непродолжительное время, просто засветились. И это имело эффект бомбы! Это как раз к тому, что я говорил про средства массовой информации. Они могут вас возвысить и угробить могут вашу компанию. Поэтому, с этим надо быть очень острожным, деликатным с любыми журналистами, с любыми комментариями. И работать с этим как с одним из инструментов развития вашего стартапа. Дубай дал огромную публичность для компании. Нам позволило сделать компанию не российской, а уже международной – у нас была цель выйти на международную арену и бороться с остальными конкурентами. Мы на этой волне поехали опять в Штаты – с байком проехали от Нью-Йорка до Бостона, MIT. Потом поехали во Флориду на мыс Канаверал, полетали там, рядом с ракетами SpaceX, поехали в Техас в Остин, в Калифорнию. В общем, мы сделали роуд-трик, который нам позволил называться уже не российской компанией. На тот момент у нас работали уже китайцы, латыши, индусы, кого-только не было в компании. Мы со всеми начали общаться на английском, кто его не знал, начал его учить в спешном порядке. Поэтому, еще один важный совет – с английским языком, с международным, надо быть на «ты», если вы стараетесь построить большой серьезный стартап или бизнес.

Сертификация

Мы прибыли в Калифорнию, нашли там классный ангар для испытаний, для полевых и для лабораторных. Вышли на первый серьезный шаг формальный – на сертификацию. Сертификация такого вида транспорта – это, мы в России пытались всё сделать, но в Росавиации, когда слышали, что мы звоним, даже трубку не брали, в Штатах немного по-другому. Там занимается этим федеральное агентство по авиации. Оно регулирует весь воздух в Штатах. А у них нюх на новые рынки, на новые технологии развит лучше, чем у наших бюрократов. Они сразу же у себя создали отдел, который будет заниматься тематикой дронов для перевозки людей. Идея в чем? Вся инфраструктура городов жутко переполнена, новых тоннелей и новых мостов уже некуда ставить, там развязки в четыре этажа, уже никак, и поэтому мировое сообщество начало думать – а что же дальше? Каждый год машин всё больше, а дороги шире не становятся. Все спецы единодушны во мнении, что единственный выход – подняться в еще одно измерение, в воздух. И летать чуть выше, чем дороги и чуть ниже, чем летают вертолеты и самолеты. Спецы из этого отдела стали ходить везде и однажды они пришли к нам, в наш ангар, увидели наш байк. Поскольку они классические авиаторы, они слегка ужаснулись. Но, тем не менее, они нам сделали сертификацию – мы получили первыми в мире сертификацию на подобный вид транспорта. Он был сертифицирован как ультралайт? – это значит сверхлегкий летательный аппарат без пилота, можете летать. По рации просто говорите: я полетел! И летайте. Но всё это происходит только в зонах J – это там, где летают дельтапланы, парапланы и всё остальное. Такие образом, мы стали первой компанией, которая полетела на квадрокоптере в небо, стали первой компанией, прошедшей сертификацию, стали первой компанией, у которой были продажи. Все остальные были на уровне прототипов.

концепт летающего автомобиля

Конечно, мотоцикл мотоциклом, но вся эта тематика нас подтолкнула на то, почему же мы не можем наши технологии использовать для того, чтобы сделать не мотоцикл, например, а автомобиль. А автомобиль — это уже немножко другой класс, это два места, здесь гораздо более сложная сертификация. На наш взгляд, никаких отрытых пропеллеров в нем быть уже не может. Это вещь, которая должна быть полностью защищена, когда люди к ней подходят. И мы стали разрабатывать свой концепт летающего автомобиля. На тот момент у нас был отлично отработан полетный компьютер, отлично отработаны моторная группа, батареи. Нам удавалось увеличить сроки полета в два раза буквально по сравнению с нашими первыми батарейками. Поскольку авиационная школа достаточно консервативная вещь, с физикой спорить сложно, люди пытаются сделать либо вертолет на электричестве, либо самолет на электрических двигателях. И у них получается либо вертолет, либо самолет. Мы подошли к этому вопросу немного с другого ракурса – мы решили, что за основу нашего концепта должны взять не то, что мы хотим построить, а то, что хочет клиент. Поскольку у нас на тот момент были миллионы просмотров, куча разных друзей по всему свету, мы просто кинули клич по этим людям и спросили, что вы хотите видеть? Нам сразу же посыпалось огромное количество комментариев, картинок, эскизов. Тут напрашивается еще один классный совет – вокруг вашего проекта должно формироваться комьюнити (сообщество). Оно очень вам поможет, например, какими-то мелкими советами, о том, как и что лучше сделать. То есть комьюнити направляет вас на правильный путь, если у вас зашоренность и вы делаете вертолет, а нужен самолет, они помогут просто выиграть время. И мы, когда разрабатывали свой проект, в нем потребовался новый тип двигателя – мы перешли от пропеллеров на совершенно новый двигатель.

Когда я был маленький

И тут сыграла на пользу мое предыдущее увлечение – мы с отцом тестировали мотодельтапланы. Когда я был маленький, я всегда ходил с ним и тусовался и летал на этих штуках. В те годы летательные аппараты делались реально по картинкам из западных журналов. Из каких простыней делалось крыло (смеется), собирался двигатель от мотоцикла Урал, всё это было страшно, жутко, но, тем не менее, мне это очень нравилось и, наверное, с тех пор у меня тяга к небу осталась. Мы начали изучать более глубоко движки и нашли интересный вариант: например, на Боинге 747, на других самолетах использовался эффект Вентури на режимах взлета. […] Турбина Вентури — у нее диаметр 400 миллиметров, тяга 60 килограммов, это сравнимо с пропеллером диаметром метр двадцать. Такой маленький движок дает столько же тяги, сколько метр двадцать пропеллера. В этот диаметр можно четыре поставить, увеличив газоустойчивость и так далее.

взлетает и садится с парковки

Мы начали конструировать сам летательный аппарат, названный Формула. Название приходило очень долго и оно выросло исключительно из того, что этот проект был собран из знаний множества: мы брали наше коммьюнити, спрашивали, что им надо, плюс мы всех перешерстили, взяли всё самое хорошее. Поэтому этот проект – синтезированный. Не один человек его придумал. Основное у него то, что он взлетает и садится с парковки. Ему не нужна инфраструктура взлетных площадок или аэродромов, круглых панелей на крыше дома. Он спокойно помещается во всю текущую инфраструктуру городскую – может быть поставлен в гараж, если у вас частный дом. Первое, на что мы нацеливались – это тот рынок, где очень важно время, где на кону стоит человеческая жизнь. Например, для того, чтобы решить проблему с доставкой медикаментов или эвакуации людей, поиска и спасения, скорая помощь, полиция, охрана береговой линии, охрана границ. Снять альпинистов даже можно: например, у нас застряли два парня из Питера в горе на восьмитисячнике в прошлом году. Один умер, а второго они не могли никак снять, потому что вертолет просто рискованно было отправлять на большую высоту с плохими метеоусловиями. А такие штуки – они автономные. Им не нужен пилот. Они полетят туда, где двигатели с ДВС уже не работают. Нам нужно спокойно забрать человека и эвакуировать его. Наша Формула практически готова и вы можем в следующем году её тестировать, продавать.

такие компании называются R&D-компании

Мы в этой компании ни разу не получали прибыль. У нас одни убытки, но есть такие компании, и такие компании называются R&D-компании. Есть цель – делать свою работу, создавать патенты, разрабатывать прототипы, всё это испытывать, выводить на сертификацию. Деньги – вопрос другой. Здесь есть такая бизнес-модель, которая называется GV — joint venture – когда технологическая компания, не имея ДНК в своей структуре, чтобы делать завод, производить и продавать, она договаривается с фабрикой, которая всё это делает. Это известная история и это очень привлекательно как для самих разработчиков, чтобы вам не отвлекаться на техническую поддержку, на логистику, на всякую ерунду, которая вам не интересна, пусть это делают ребята, которые в этом профессионалы.

Видео открытой лекции АЛЕКСАНДРА АТАМАНОВА 23 апреля 2019 года

Вот покатили вопросы из аудитории

Сколько лет вы шли за деньгами?

Я потратил на это пятнадцать лет.

Можете два слова сказать о детской мечте, когда вы неслись на непонятном «чуде» по воздуху?

Парашют у папы был (смех в аудитории). Во первых, для того, чтобы повернуться вслед за своей мечтой, нужно, чтобы у вас уже был жизненный опыт и деньги. Потому что без этого как вы не «поворачиваетесь» вам будет очень сложно. В первую очередь, конечно, нужны компетенции: вы должны понимать, как делается стартап, если у вас технологический проект, как делается стартап, если у вас некоммерческий проект, если вы хотите заниматься благотворительностью. Вы должны знать, как это работает. Финансы. Если у вас самих нет, ищите у друзей и близких, там работает правил 3Д – дураки, домашние и друзья. Так что нужно знать, что делать и иметь ресурсы. Другое дело, если бы я заранее знал, как это все работает, в Вышке я писал магистерскую диссертацию «Ключевые факторы успеха инновационного проекта», мне предстояло разобраться как это работает, какая формула успеха вообще, как нужно из любого стартапа сделать успешный. Если бы я знал, как это делается, я бы не тратил эти пятнадцать лет в погоне за деньгами, а сделал бы проект заранее. Но на тот момент уровень техники недостаточный был для того, чтобы сделать такую вещь. Поэтому, всему свое время.

Были ли у вас какие-то сложные случаи при тестировании аппарата и негативные последствия?

Да, был один единственный инцидент, который снился мне на протяжении полугода – в страшных снах приходил мне в голову (смеется). Это случилось в Дубае, мы отлетали, страшная жара – было плюс 45 градусов, я был пилотом тогда. Во всей защитной экипировке, с меня льется пот, я уже ничего не соображаю, и тут, мы были на территории полиции Дубая, бетонное покрытие, никакой травы, ничего!

Они говорят: давайте-ка вы еще раз подлетите, мы еще с это ракурса снимем. Они выставили все свои суперкары, чтобы картинка была.

Я думаю: ну, ничего, батарейки еще много. Давайте.

У меня был оператор, который меня страховал, мой технический директор. Он с земли страхует и если видит, что что-то не то, перехватывает управление на свой пульт и пытается меня уже откорректировать. В тот момент у нас от высокой жары и влажности у нас забился высотометр — устройство, которое измеряет высоту над землей. Он выдал ложные показания – вместо того, чтобы поднять меня на два метра, он поднял меня на 30 метров – на высоту 10 этажного дома. Когда я понял, что что-то не то, байк поднимается 5 метров в секунду, понял, что земля от меня уходит. У меня, кроме экипировки, нет ничего, нет парашюта. Тогда было страшно, у меня была единственное средство безопасности – всё выше! А все выше на этой высоте значит камнем упасть на землю. В тот момент меня подстраховал мой напарник. Он понял, что я точно не контролирую ситуацию, перехватил управление на свой пульт и попытался меня увести и посадить на землю. В тот момент, поскольку я был уже в состоянии стресса, при посадке байк завалился на задние лучи, полностью сломал их, пропеллеры все разбились, а передние я не выключил. Вцепился в него просто, как заяц в сказке про деда Мазая – я вцепился в байк, а передние моторы работали на полную тягу и он меня перековыркнул через себя. Я слетел с него, попал ногой в крутящиеся лопасти, напоролся на байк, но благополучно покувыркался. Понял, что я как минимум – живой! После этого я стал, понял, что у меня нога болит. Отряхнулся, подошел к байку, понял, что там просто комок железа, дым идет, потому что батареи загорелись. Полиция сориентировалась, они быстренько закрыли это место, поставили машины вокруг места падения, чтобы никто ничего не снимал, не фотографировал. И они скорую сразу же подогнали. Погрузили меня в машину и повезли в больницу. Там мне проренгенили всё тело, ни одного перелома! У меня реально слез ноготь на пальце большой ноги и всё! И остался небольшой шрам. С тех пор у нас система управления полностью изменилась, она у нас не завязана на  ? в нас стоит лазерный дальномер, который исключительно за счет лазерного луча «пробивает» землю и держит высоту не по давлению, а по конкретному лазеру, причем их там несколько. Это гораздо более штука надежная, чем бывший высотомер.

Вы уже продаете свои образцы?

Нет. Наша концепция R&D-компании не предусматривает серийное производство и продажу. Я не продажник, я не знаю, как Илон Маск завод построил. Мы ищем партнера – у нас большое количество желающих, Ямаха, Хонда и другие компании понимают, что это новый рынок, а нас нет технологии, вот у ребят есть, они маленькие, но удаленькие. Им интересно работать с этими стартапами, чтобы на своих заводах организовывать массовое производство. Ведь производство, это целая история – мощности, люди, станки, снижение затрат, дилерские центры, логистика, постгарантийное обслуживание…это огромное количество работы, которое невозможно сделать, будучи разработчиком и инженером. От этого надо бежать как от огня. Если вы инвесторам скажете: я хочу построить завод по производству скутеров, они покрутят у виска и скажут: зачем?

Какие фонды в России выдают деньги стартаперам?

Все российские крупные венчурные фонды дают деньги только тем компаниям, которые не нацелены на российский рынок, как это ни парадоксально. Поэтому, если хотите получить финансирование от таких фондов, вы должны работать на заграницу. Государственные фонды – это подкормка, это деньги, которые достаточны для того, чтобы не умереть. Те гранты, которые выделяются, фондом Бортника и прочими, это хорошее подспорье, когда вы начали, это классный инструмент, который можно использовать. И мы им пользовались, кстати. И за это благодарны фонду. Проблема в том, что в России очень маленький рынок. На нем невозможно продать тысячу летающих мотоциклов. А во всем мире можно! Из Австралии, из Бразилии, из Европы очень много заказов.

Как к вашим разработкам относятся военные?

Военным нас атакуют, причем с двух сторон – наше министерство обороны и американские военные. Мы стараемся от них отбтыкиваться максимально, чтобы у нас не было токсичности геополитической. Потому что если мы свяжемся с военными, мы закроем пути все остальные, если свяжемся с американскими военными, то у нас пропадут Китай и Россия, если с русскими свяжемся, то у нас отвалится Европа и США.

Что такое для вас деньги?

Деньги для меня исключительно ресурс. Скрудж МакДак никогда не сидел на монетах. Для меня были гораздо более важные цели всегда, важнее, чем деньги. Это такой же ресурс как люди, как руки и ноги, как компьютеры. К этому нужно относиться как чему-то, без чего машина не крутится, как к одному из колесиков. Но никак к цели в жизни.

Что вы читали в детстве, что читаете сейчас и как русские сказки оказали на вас влияние?

В детстве я читал исключительно научную фантастику тоннами. Килограммами эти книжки пожирал. Сказки – ментальные ловушки, — и они идут, как ни прискорбно, от наших предков, от родственников. Для того, чтобы избавиться от этих ловушек мне пришлось сделать серьезный шаг: я из Питера специально переехал в Москву, обнулил все свои связи, звонил маме раз в месяц и говорил, что я жив-здоров. Я не общался со своими друзьями, не общался со своими родными. Ушел в самовольное заточение для того, чтобы отгородиться от этого шума, от того, что мне навязывают родители, от того, что мне навязывают телевизор, радио, интернет. Я сидел и просто чертил чертежи. Жил я на одну гречку. Лежал на раскладушке и это у меня заняло полгода – такая медитация (смеется).

Чем-то Александр Атаманов напоминает сказочного героя Емелю, который целый день лежал на печке, знать ничего не хотел. А потом, когда щуку поймал и отпустил, сказал «По щучьему веленью, по моему хотенью» и всё вокруг изменилось. Что такое поймал Александр?

фото Николай Демчук