Максим Макарычев в статье Илон Маск предложил сотрудникам долевые гранты, оценивающие Twitter в 20 млрд долларов (Российская газета, 26.03.2023, пишет: «Этот шаг также можно рассматривать как попытку остановить отток талантов из компании, полагают наблюдатели. За время своего руководства Маск уволил тысячи сотрудников в ходе серии сокращений рабочих мест, которые затем привели к массовым увольнениям, поскольку рабочие бежали от растущей неопределенности относительно направления деятельности компании». Агабабов, выпускник Московского автомобильно-дорожного государственного технического университета (2003, факультет Дорожные Машины, специальность — Автоматизация производственных процессов), генерального директора компании «Шпиндель-сервис»., выступая 1 марта 2023 года к Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н.Э. Баумана с лекцией «Как я начал и развиваю свой бизнес» тоже говорил о талантах, о своих коллегах, о том, как в России неспешно, но успешно можно развивать бизнес.

Но сначала были традиционные вопросы:

Вопрос: когда вы пошли в школу, вы с интересом учились или у вас возникали неприятности по поводу учебы?

Рубен: у меня была самая обычная жизнь школьника с разными оценками и с прогулами, проблемами, вопросами… Какой школьник уроки не прогуливал? Были приятности и неприятности, всё было. Запомнилось то, что школа была не простая — с углубленным изучением английского языка, а с 9-го класса был испанский, запомнилась усердная работа преподавателей иностранного блока.

В советское время преподаватели особое внимание уделяли культурному воспитанию детей: были разные экскурсии. Возили нас по разным городам в т.ч. Золотого кольца.

Вопрос: а что вам подвигло поступать на кафедру автоматизации производственных процессов?

Рубен: выбор института был, как бы это не прозвучало – банален, насущен и в моем возрасте, когда ты не знаешь, чего сам хочешь, определен родителями: машины будут всегда, значит и работа будет всегда. Таким образом я поступил в Автомобильно-Дорожный Институт (МАДИ) на факультет – автоматизация, т.к. понимал, что это прогрессивное направление, выбрал сам.

Вопрос: у вас случайно оказалось полмиллиарда рублей. Что вы с ними будете делать, если их надо потратить за месяц?

Рубен: Наверное, исполню мечты своих родителей, в первую очередь. А дальше, наверное, употреблю на самовыражение – на какие-то идеи, которые мне хотелось бы воплотить. На которые нет времени. У меня есть хобби – люблю писать короткие рассказы в стиле О Генрни, очень он мне нравится. Я его обожаю. Фейерверк эмоций, который испытываешь в развязке каждого рассказа, дочитывая до конца… Я в таком же стиле писал в свое время. Написал не много, наверное, с десяток.

А потом началась лекция и гость просто представился:  

Меня зовут Агабабов Рубен, я – генеральный директор компании Шпиндель-сервис. До сих пот не очень привык при обращении ко мне по отчеству, поэтому можно совершенно свободно обращаться ко мне по имени. Компания занимается ремонтом и сервисом шпиндельных узлов в основном металлорежущего и деревообрабатывающего оборудования, но также поступают механизмы по обработке стекла, камня. Кроме этого, у нас еще два направления – ремонт сервомоторов и поворотных столов станков с ЧПУ.

Свое выступления я разлил на несколько частей. В первой расскажу о том, как я пришел к этому механизму. И мой путь характеризует крылатое выражение, которое говорит о непредсказуемости порой в нашей жизни. Во второй части расскажу о том, что жизненно важно для любой компании. Следов – в чем заключается наш план. И сам по себе знаю, когда ты слышишь от старших, от тех, кто является руководителем бизнеса, какие книжки он прочитал и какие книжки оказали на него значительное влияние. И финальная часть, надеюсь, займет большую часть нашего времени – это интересующие вас вопросы.

С чего всё началось? Все начинается в наших родителей, безусловно. Родился я 13 августа 81 года, мне 41 год. Я из самой обычной семьи – папа закончил пищевой институт, инженер-технолог, мама – педагогическое училище, она преподаватель начальных классов. О школе. У меня был самый стандартный путь. Единственное отличие в том, что она была с углубленным изучением английского языка, что позволило мне в свое время устроиться в иностранную компанию, где английский имел некоторое значение. В этой же компании были командировки за границу. Языкового барьера не было. Институт был у меня ничем не выдающийся. Выбор был сделан не мною. Но первое образование – важное событие в жизни. Выбор потом определяет последствия и их формирует. Мы отдаем 4, 5 или 6 лет жизни для чего и, главное, кому? Явно, что себе! Поэтому, очень важно определиться с желаниями и с самим собой в этом возрасте. Я в свои 18 не определился и выбор был сделан родителями. Логика такая – машины будут всегда, значит, работа и заработок тоже будут всегда. Это – спокойствие родителей за своих детей. Так я поступил в автодорожный институт на автоматизацию производственных процессов. Пять лет я отдал высшему образованию. Спросите меня, дал ли мне институт знания, которые я применил в деле на рабочем месте? Это было однажды. Но в целом, что самое важное, институт дисциплинирует. Он делает тебя усидчивым, упорным. Приучает твои мозги трудиться. Во время обучения у меня, к сожалению, не было практики. Поэтому мое представление о том, как применять знания на деле, у меня не получилось. Что действительно важно и что помогает на любой ступени профессионального развития, и не важно, чем вы будете заниматься, это умение проявить себя. Есть творческие кружки, сообщества, клубы, просто посещайте их, если даже не интересно в них участвовать. Есть шанс, что вас что-то зацепит, заинтересует и вы захотите большей активности и участия. Способности, которые вы будете развивать таким образом, сослужат вам замечательную службу. Как минимум, вы себя будете любить и уважать. Как максимум – вы будете выгодно отличаться от других как в общении, знакомствах, и на тех же собеседованиях по поводу трудоустройства.

Итак, мне 22 года, закончил институт. Совсем зеленый. Не понимающий, кому действительно нужна моя автоматизация. Три месяца безуспешно искал работу по специальности. Устраиваюсь в Московский подшипниковый завод инженером-технологом в шариковый цех. Вот это моя первая ступенечка. Это была безысходность. Я устроился туда, куда меня взяли на 5 тыс. рублей грязными. Это меньше 4 с половиной тыс. рублей. На тот момент мой сокурсник получал в 4 раза больше. И к слову, средняя зарплата тогда была 12 тыс. рублей. Я получал совсем небольшие деньги и чувствовал себя неудачником. Но как мы знаем пословицу — ТИХО ЕДЕШЬ – ДАЛЬШЕ БУДЕШЬ, — мои пять лет были подготовкой к следующему шагу, и я их воспринимаю с благодарностью. Все отделы – производственный, инструментальный, отделы качества, механики, и более высокие, такие как конструкторский, отдел исследований и разработок, и приезды иностранцев, которые предлагали участвовать в тестировании их продукции, вся заводская жизнь и знакомства с многочисленным количеством людей, всё это интересно, расширяет кругозор и круг знакомств. А когда ты соприкасаешься со всем этим, ты невольно подмечаешь, как это сделано, и как это должно быть сделано хорошо. Это помогает в жизни и в работе.

Не чурайтесь идти на заводы. В цеха! Это замечательная стартовая площадка даже если задачи рутинные.

Следующие места работы были связаны с моими приобретенными знаниями в области технологий и производства шарика для подшипника. Но этого уже было мало – я достиг определенного уровня и передавал свои знания новому производству в рамках корпорации, куда входил Московский подшипник. Интереснее стало позже, когда после завершения одной проектной работы меня пригласили в одну известную шведскую компанию. Это был 2008 год. Компания называлась SKF. После института меня жутко интересовал вопрос: чем я буду заниматься по жизни? И тогда у меня не было ответа. Даже спустя активной работы в этой сфере. В 2008 году я со своими знаниями шарика – подшипника, меня приглашают на позицию менеджера по продаже услуг по восстановлению подшипника. Суть проблемы в том, что надо снимать слой от 5 микрон для + обработка поверхности сепаратора. В

SKF 17 центров по всему миру, это отдельная ветка их бизнеса. И я устроился в такой центр. Нам было несколько направлений. Первое – ремонт подшипников. Не только этой фирмы, но и других. Отдельно там занимаются изготовлением уплотнений методом точения. Обучали навыкам обращения с подшипниками с помощью их же производственных инструментов. И был тот самый шпиндель. Я понятия не имел, что это за устройство. Ни разу не слышал комбинацию из этих букв. Первые полгода он меня не пугал ни своим странным названием, ни своими подробностями. И через год меня принудительно просят, точнее, ставят меня на позицию ушедшего менеджера по продажам сервиса ремонта шпинделей. Без обучения, без вводной лекции, я бы сказал, дали швабру, погрузили меня на дно бассейна со словами «вы рассчитываем на твой успех»! И вот с этим морским ежом в руках, перебрасывая сего с одной руки на другую, попеременно получая тумаки от клиентов за незнание предмета, я провожу стрессовые несколько месяцев. Вот так состоялось мое знакомство со шпиндельным узлом, длилось это знакомство 4 года. После чего я понял – он стал мне настолько близок, что пора жениться.

Что стало спусковым крючком в моей жизни? Как я оставил работу и решил открыть свою компанию? На третий год я начал перевыполнять планы продаж. А когда ты достигаешь большего, планы продаж – показатель большего к минувшему периоду, — я пришел и захотел большего, но мне не дали! Соответственно, такая позиция моего руководства стала триггером, который побудил меня посмотреть со стороны на ту деятельность, с которой я находился внутри. И с ответами, с которыми у меня получалось. Не могу сказать, что я увидел нишу, проанализировал рынок, понял, что эта ниша не занята, т.е. я просто пришел на этот рынок и завоевал его. У меня была, напротив, классическая схема, когда из года в год изучаешь предмет, рынок, риски, механизмы работы компаний, становишься специалистом, узнаваемым на рынке, тебе начинают доверять, и уже после открываешь компанию в хорошо известной мне сфере.

Как создавалась компания? В тот момент я понял, что готов рискнуть, но возник вопрос: с какими последствиями и насколько мне будет больно падать, как я могу максимально себя обезопасить от этого? Я стал писать бизнес-план.  Многие, возможно, не станут обращать внимания на этот документ. Поверьте, ребята, если у кого-то есть или будет серьезное намерение попробовать, не поиграться, не поленитесь его составить. Дело в том, что проработанный бизнес-план переносит всё воодушевление и возникшие идеи в практическую плоскость. Расставляет точки над i по финансовым и прочим показателям. Так вот, я написал свой бизнес-план, несмотря на то, что хорошо знал и понимал всю кухню, получил ответы на вопросы. Первое, нужна команда. Одному не справиться. Я умел привлекать клиентов, получать заказы, но кто-то должен был их выполнять. И к команде было двое компаньонов, которые непосредственно ремонтировали шпинделя. Второе. Есть команда, а где мы будем работать? Мы стали искать площадку, примерно 150 кв. метров, на территории завода. Это было важно, потому что нужно было трехфазовое питание и близость к оборудованию, которое нам могло потребоваться. Нашли мы такой завод – это территория Московского радиотехнического завода. Хорошо. Команда есть. Знаем, где мы будем работать и с кем работать. Мы с компаньонами собрали некий капитал и на эти деньги приобрели инструмент, оборудование. Всё у нас есть! Но немаловажный вопрос – мы начинаем свою экономическую деятельность, а кто будет решать вопросы с налогами? Я – далек от этого. Я не бухгалтер! У меня был мой хороший товарищ, вот он сейчас с нами и работает. Так сложились мои кубики.

Что является жизненно важным в компании? Конечно, команда. Она – фундамент. Мы внимательно относимся к выбору человека в нашу семью. Тут важно, чтобы мы подходили человеку, и он к нам подходил.

Продажи. Одним из инструментов, который мы внедрили, CRM система. Мы долго настраивали и адаптировали наши бизнес-процессы. В итоге у нас всё получилось и теперь это наш большой программный помощник.

Вопрос: что такое должность генерального директора?

Рубен: если коротко, то это управление. Управление бизнес-процессами. Генеральный директор – это главное лицо в компании, которая формирует повестку дня, задает направления работы и отвечает за всё, что внутри его компании.

Вопрос: сколько времени вы проводите совещания и как приглашаете на него работников?

Рубен: важно понимать, что мы – не большая компания. Нас 16 человек. У нас крупных совещаний нет. И я против таких совещаний. В нашей компании есть два ключевых направления: за одно отвечаю я, это всё, что касается не металлообработки, за второе – Максим, мой партнер. У каждого из нас есть своя зона ответственности. И у Максима, и у меня есть утренние совещания. Они проходят ~10 минут.

Что они их себя представляют?

У нас есть CRM система, в которой прописаны все бизнес-процессы и, самое главное, все текущие задачи, связанные, конечно, с проектами. И мы проводим производственные совещания с участием всех ключевых звеньев – это начальник производства, менеджер по продажам, и если необходимо, то и другие сотрудники. Мы проходим по всей воронке, по всему бизнес-процессу, чтобы убедиться, что все в рабочем порядке и определить узкие места, требующие решения.

Вопрос: как вы решаете задачу увольнения сотрудника?

Рубен: это не очень приятная процедура. Именно поэтому в самом начале важен разговор или собеседование, знакомство с кандидатом. Мы тщательно относимся к этим разговорам, к выяснению, подойдет ли человек к нам в команду. Понятно, что обстоятельства могут быть разными: бывают такие ситуации, когда мы понимаем, что наши ожидания от кандидата не соответствуют действительности. И тогда мы инициируем вновь разговор, имеющий несколько стадий. Первая, когда мы говорим о том, что мы ждем и как мы можем улучшить показатели его работы. Если человек согласен, убеждаемся, что он готов сделать всё, чтобы вместе создавать успех. Дальше смотрим – если, всё-таки, не получается по разным причинам, тогда так и говорим, что, к сожалению, не получается. Бывает так, что нам не всегда получается распознать, например, чувство юмора. А в такой молодой команде, где каждый шутит, стиль общения состоит их шуток… эмоционально это важно. И я аккуратненько старался объяснить человеку, что дело не в нем, а в нас. Просто мы другие.

Вопрос: откуда пришла идея начать свой бизнес?

Рубен: я не делился ни с кем идеей начать свой бизнес. Просто понимал, что есть шанс. И я еще помню по книгам, что в жизни каждого из нас судьба дает, как минимум, один шанс, который нужно распознать, и которым надо воспользоваться. Особенно, если вы хотите кардинально поменять свою жизнь. Вот так со мною и случилось – я понимал, что есть хорошие шансы зацепиться, удержаться и вырасти.  И я рискнул. С друзьями идеей делился, и они меня поддерживали.

Вопрос: в каком формате вы приобретали опыт в сфере продаж?

Рубен: меня буквально сразу отправили «голым» в бой. Просто мне сказали: бери и делай! На самом деле, это не здорово, потому что с меня спрашивали результат, когда времени прошло достаточно. В любой отрасли есть особенности, с которыми нужно знакомиться, на это нужно время и учитель/наставник. Мне ничего никто не рассказывал, опыта/практики в продажах не было. Теоретические знания, я получал самостоятельно читая книжки по продажам, правда было недельное обучение – но этого, конечно, недостаточно для достижения значимых целей. У нас в компании я сам разрабатывал инструкции, от поступления звонка клиента, до завершения разговора. Описывал разные сценарии с возражениями.

Вопрос: удается ли вам сохранять баланс между работой и личной жизнью.

Рубен: так получилось, что я в свои годы не женат, поэтому у меня получается сохранять баланс между личной жизнью и работой. Например, у Максима, партнера, семья, двое детей. Сохранять эффективность получается в т.ч. с работой на удаленке… Кстати, у нас менеджеры по продажам могут работать удаленно.

 Вопрос: было ли во время обучения состояние, что вы занимаетесь не нужными делами?

Рубен: о, это вопрос поиска себя! Пока я и учился, и трудился пять лет на заводе, я не понимал, чем я хочу заниматься. Не знал, куда себя применить. Ждал какого-то просветления, чтобы мне судьба, случай показал, чтО мне может быть настолько интересно, что я бы отдал большую часть времени этому делу. У меня были попытки! Отработав несколько лет в зарубежной компании, а я хотел поменять сферу, потому что стал сомневаться – а мое ли это? Я как раз начал писать короткие рассказы и решил себя применить в копирайтерстве — это специалисты, пишущие рекламные тексты. Понимал, что у меня получается писать текст и знал, что в Америке за это получают очень хорошие зарплаты. Стал искать себе работу. Тогда я получал порядка 45 000 рублей. И мне говорят: молодой человек, вот смотрите, мы занимаемся продажей самосвалов, напишите, как вы собираетесь продавать нашу продукцию? И вот ты садишься за столик, тебе ничего не дают – я был просто поставлен в такие рамки… Я что-то написал, подошел с этим листочком и говорю: на что я могу рассчитывать? Мне говорят – на 20 000 р. Мне тогда было 28 лет. И я понял, что достигнув результатов в своей работе я не готов настолько поменять свою работу, чтобы опуститься на другую в два с половиной раза меньше в зарплате и начать путь с нуля. Но при этом написание текстов осталось со мной.

Вопрос: насколько вам одолевали сомнения при открытии своего бизнеса, каким образом вы справляетесь с «тяжелыми» решениями?

Рубен: у меня был классический путь – я знал, что это такое, проработав около пяти лет в этой области. На очень многие вопросы уже знал ответы. Единственное, что меня смущало – я не был еще в этих водах. Я не понимал точно, с чем я столкнусь, являясь собственником, директором, неся всю ответственность в компании. Конечно, когда ты идешь по непроторенной дорожке, впервые, тебе немного страшно. Особенно, когда возникает момент и вопросы, связанные с налогами. Или с государством, которое просит тебя приехать в какое-то отделение и разъяснить что-то. Но для этого есть специалисты, есть друзья, которые тебе помогают. В настоящий момент всё стало попроще, потому что у нас уже коллектив. Есть опыт и знания. В начале деятельности было два пути – нужны специалисты-профессионалы, к которым ты можешь обратиться, и друзья, которые либо тебе подскажут, к кому можно обратиться, либо сами тебе помогут, нерешаемых проблем нет. Проблемы, как правило, компенсируются трудом, временем, нервами. Да, иногда бывает больно, но вы же понимаете для чего и кому вы это делаете. Делаете для себя. Если у вас большие цели – для страны. Когда ты молодой, тебе нужен старший помощник, который прошел все эти перипетии, это практика; либо нужна теория – тот самый бизнес-план.

Вопрос: чем работа в зарубежной компании отличается от работы в отечественной компании?

Рубен: у меня всего было два работодателя. Два работодателя предлагали разные позиции – в одном случае я занимался изучением технологических процессов, а в другом случае надо было продавать. Но в целом, если сравнивать отношение к работе, глубину процессов, возможности, которые предоставляли компании, то в европейской компании было большое количество обучающих программ, в том числе и были возможности постажироваться, и пройти обучение у иностранных коллег. Зацепить глазом как организована работа. И это классно! И для нашей страны – знакомства! Связи решают многое!  Так что расширяйте круг знакомств. Ключевая разница в те времена – возможности для роста.

Вопрос: что отличает нашего молодого инженера в бизнесе от более пожилых товарищей?

Рубен: у нас очень молодая команда. Я – самый старший. Следом идет Максим (партнер). В нашей семье основной возраст – 25-28 лет. Так что нет у меня подобного опыта. Не смогу полноценно ответить на этот вопрос. В нашей команде главное – нацеленность на результат. Качественный. Мы полумеры не выполняем. Если что-то делаем, то делаем хорошо. Бывает иногда звонят и спрашивают: а вы не могли бы сделать, чтобы работало. мы говорим, что «просто работало», это не к нам. Если вы отдаете заказ нам, то получаете гарантированный качественный результат.

Вопрос: каким видом спорта вы занимались? Что смогли использовать при преодолении трудностей?

Рубен: я занимался спортом, у меня был спорт умственный. Я занимался шахматами. Участвовал в соревнованиях, достиг определенных результатов. У меня первый разряд был. Это полезная штука, заставляющая мозг работать и просчитывать на несколько ходов вперед. Смог ли я использовать эти навыки при создании проектов? Да, наверное. Я более тщательно отношусь к проработке тех или иных идей, задач или целей.

Вопрос: в какой момент времени на ваш взгляд надо уходить из компании, в которой вы работаете? Что должно служить основным показателем – для вас это превышение плана продаж.

Рубен: таких факторов несколько. Например, эмоциональный комфорт – бывает просто некомфортно находиться в среде, в коллективе. Если мы говорим про показатели эффективности, то это тоже может быть триггером – ваш вклад значительно больше, чем получает компания. И в этом случае свободно, с чувством уверенности в себе, подходите к руководителю и говорите… как это было со мною. Я через всё это проходил.

А через что проходил Илон Маск, который вдруг проявился на лекции:

Elon Musk

19:27

Hi Ruben. Really impressed with the story and SpindleService achives. Would’t mind discussing some cooperation issues for Tesla in Russia.

Please give me a shot at elon@tesla.com when convenient.

Агабабов Рубен

19:30

korradol@yandex.ru

agababov@spindle-service.ru

El

Elon Musk

19:31

Gotcha! 😉

И тут секунда щелкнула, что время лекции прошло. И как был прав О. Генри, считавший:

Жизнь — это то, что мы больше всего ценим и меньше всего бережем.

Сергей Васильев в февральской публикации Швейцарские инженеры продемонстрировали съедобный беспилотник пишет о том, что «легкий дрон с крыльями из рисового печенья станет пищей для заблудившихся или пострадавших в результате природных катастроф. Один беспилотник с 70-сантиметровым размахом крыльев заменяет полноценный завтрак». Вот бы такие дроны посылать в общаги вечно голодных студентов. Вот и Николай Коруков, выпускник МФТИ, генеральный директор компании ВНИТЭП – мирового лидера по разработке станков лазерного раскроя металлов, выступая 14 декабря 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н. Э. Баумана вспомнил историю про курицу, «которая нам досталась вместе с холодильником – куриный окорочок, он с нами пролежал, наверное, два года, потом в какие-то выходные пришел очередной студент с вопросом: что бы поесть? Мы говорим, у нас ничего нет, но есть курица, она нам досталась 2 года назад. Он говорит: да ничего, она же в морозилке была! Пожарил и съел».

Съесть его вкусную открытую лекцию за один раз не получиться, лучше делать это неспешно и смаковать , начесавшуюся так:

Уважаемые коллеги, у нас сегодня будет очень интересная встреча. Пришел человек, с одной стороны технарь до мозга костей, а с другой стороны представитель славного Физтеха, который я очень уважаю и люблю. У него еще третья ипостась – он представитель реального инновационного бизнеса.

Наивные вопросы.

Первый: Николай, когда вы были студентом, пришли на Физтех, какие впечатления были на первом курсе?

Коруков: прежде всего, я был рад, потому что перед поступлением была не гонка, а какие-то соревнования, двухлетняя работа, и самостоятельная, и в группе из физматкласса, и было приятно очень оказаться там, к чему шел! Я Физтех во втором поколении. У меня отец и основатель нашего бизнеса тоже физтех. Это как бы дополнительное давление с одной стороны, но я тоже хотел соответствовать ожиданиям – это была определенная победа. Я не один туда попал, у нас целая группа из класса попала веселой ватагой. Окунулись в новый мир общаги. Физтеховская общага, не знаю, как сейчас, ни на что не похожа из тех общаг, где я был.

Второй: что такое физтеховская общага?

Коруков: можно охарактеризовать, что это не для слабонервных: быт студентов в Долгопрудном достаточно напряженный. По мне тараканы, пардон, бегали. Нам было весело, но достаточно колорито. Вот, например, «мамонты», где мы спали, собранные из подсобных материалов. Из каких-то деревяшек. Холодильники, перемещающиеся вместе с продуктами в морозилках. Была история про курицу, которая нам досталась вместе с холодильником – куриный окорочок, он с нами пролежал, наверное, два года, потом в какие-то выходные пришел очередной студент с вопросом: что бы поесть? Мы говорим, у нас ничего нет, но есть курица, она нам досталась 2 года назад. Он говорит: да ничего, она же в морозилке была! Пожарил и съел! Он у меня в друзьях на Фейсбуке и вроде жив! Нам однажды попала красная рыба какая-то, дали её кошке, но она не стала есть. Так забрали и съели сами! Один душ на всё общежитие! Туалет – это отдельная песня. Но вот какой плюс – везде есть столовая, везде есть барчик, в любой общаге и в любом учебном корпусе. Нам кофе и булочки, это, на мой взгляд, неплохо. Хотя у всех были предпочтения – студенты бегали из одной общаги в другую и говорили: у вас вот это лучше, и вот это лучше!

Третий: вы, наверное, в детстве не знали, куда вас заведет судьба. И даже не понимали, что значит «генеральный директор». В двух словах, что это такое?

Коруков: непростой вопрос. Не отвечал на него ни разу. Хочется ответить правильно. Правильного ответа нет. Сотрудник компании с определенными полномочиями, который призван с одной стороны представлять компанию. С другой стороны, организовывать и обеспечивать в ней взаимодействие людей, чтобы она добивалась поставленных целей перед ней. Генеральные директора относятся к коммерческой деятельности, а у такой деятельности одна цель – прибыль. Соответственно, генеральный директор работает ради достижения этой цели.  Как-то так я бы ответил на этот вопрос.

Меня зовут Николай Коруков, я генеральный директор компании ВНИИТЭП. Мы занимаемся производством станков, высокопроизводительного оборудования, топового в мире, и много чего другого. Делаем контрактную металлобработку. Собрался коллектив, который очень любит решать не стандартные, но новые задачи, и мы беремся за такие задачи, как, например, тренажеры для летного корпуса Аэрофлота, которые стоят в Шереметьево, в лучшем учебном центре. Ничего об этом не знали никогда, но представилась возможность поучаствовать. Поучаствовали, очень много чего нарешали. Много времени потратили, сидели, ломали голову.

Как быть генеральный директором? Я расскажу, как я пришел к этому. Действительно, я не ожидал никогда, что я буду генеральным директором. И не ожидал, что буду в семейной компании. Когда я учился в школе, учился в институте, у меня был другой путь. Но всё дляч меня сложилось достаточно гармонично, но достаточно неожиданно при этом. Я поучился в нескольких школах, школ у меня было три, семья переезжала, я переезжал вместе с ней. В школах меня тянуло к естественным наукам, к математике, к физике, биологии. Забегая вперед скажу, что я концу школы очень сильно увлекался биологией, ходил с сестрой, она выпускница прихфака МГУ, по субботам на лекции по физиологии центральной нервной системы. Мне всё это очень нравилось. Две школы в Москве, одна в Дубне, и мне до 11 класса каждый раз приходилось догонять. И так получилось, что попадал в более сильный класс с точки зрения физики и математики. Догонять у меня получилось всегда, потом и в институте получалось, но это оставляет определенный след. Всегда был разрыв, всегда .то был вызов. Надо всегда было подтягиваться, дополнительно разбираться, и всегда был груз неудач, двойки, тройки, пересдачи, непонимание. Когда я пришел в 10 класс, в лицейский класс в Дубне, 1 сентября я послушал, о чем говорят мои новые одноклассники, которых я никогда не знал, я был в ужасе! Слова производные, интеграл в московской школе были неведомы. А там это было вполне само собой разумеющиеся. Слава Богу, среды всегда была хорошая, дружная и при этом соревновательная. Потом был Физтех. Поступил не сразу, с третьей попытки. Поступил быстро на физфак. Поступал и в Бауманку, но у меня что-то не получилось. Поступил на Физтех. Было весело в общаге,  было весело учиться. Но был недостаток школьного образования по физике. Экспериментального. Я считаю, что важно загружать школьников различными экспериментами. И лучшие книги это показывают: у Фейнмана была тяга с детства. Он через множество личных экспериментов прошел, чтобы чувствовать, с чем имеешь дело. Мне этого очень сильно недоставало. Задачки я научился решать, что-то понимал, но потом требовалось понимание на другом уровне. Более глубоком. Плюс математический аппарат. Суровый подход к тому, как учат на Физтехе – разбирайся, как хочешь! Пересдач у меня было не так много, но троек предостаточно. Но была страсть это превозмочь, я много потратил времени и концу третьего курса на уравнениях математической физики я выплыл уже на четверки и пятерки. Был в лидерах по контрольным. У меня списывали задания. Это тоже какая-то победа личная! В круге общения мы отходили от того, чтобы связывать свою жизнь с наукой. Что-то мы нашим научным руководителям говорили, но параллельно уже подавались в консалтинг, после Физтеха у меня было 8 лет консалтинга. С 5 курса уже начинали работать на полный рабочий день. Параллельно писали дипломы. Ездили на кафедру и в институт спектроскопии. Я занимался этим параллельно – нанотрубками и так далее. Я был в теоргруппе и на мне были все расчётные части. У нас эти нанотрубки появлись раньше, чем у РОСНАНО. Мне приходилось потом говорить, что   РОСНАНО и мы — это совершенно разные организации. Хотя потом были гранты при поддержке РОСНАНО. Но это в стороне от меня прошло, я уже связывал свою жизнь с консалтингом, мои близкие друзья начали искать работу и почему-то это был консалтинг или аудит. Я пробовал устроиться в большую тройку. Поначалу мало что у меня получилось. Но мне не без помощи знакомств удалось устроиться в небольшую компанию, основанную выпускниками экономфака МГУ. Там получил свой существенный опыт. Компания называлась Прогрессор. Сейчас ее уже нет. Занимался в ней бизнес-планированием, инвестиционным планированием, созданием финмоделей. Это был радикально другой опыт. Началась клиентская работа, доклады. Для дальнейшей работы тезис такой: когда руководитель говорит мне, что я к нему в очередной раз прихожу с вопросами, что у меня не получается, он мне говорит: Коля, не приходи ко мне с вопросами, что что-то не получается, предлагай решения. Много кто с этим сталкивался, наверное. Я столкнулся в такой форме и по сей день помню про это, у меня, конечно, тоже были минуты слабости.  Хотелось сказать. Что у меня ничего не получается.

Было много интересных проектов: с РЖД, с Аэрофлотом, бизнес-процессы, финмодели, был проект и мне помогли мои знания программирования, построили оптимизационную модель и считали на ней, что и как можно выиграть. Четыре года проработал там и потом мне выдался шанс попробовать свои силы в более топовом консалтинге и я перешел в PricewaterhouseCoopers там тоже 4 года работал. Процесс собеседования был интересный на английском. Что было в консалтинге? Очень сильный коллектив. Тоже технари, очень классная команда, которая тоже меня вырастила как личность, сильная и требовательная, все амбициозные ребята: физфак, Физтех, экономфак. Чем-то похожие на среду на Физтехе: если ты что-то говорись, то мнение должно быть аргументированно. Иначе тебя тут же заклюют, забьют. Немного другие проекты, немного другая среда. Другая корпоративная культура. Как в разных школах.

К рубежу 2014 года у меня был очередной проект, мне представилась возможность поработать уже в бизнесе, в семейном, который организовал мой отец. И я перешел во ВНИТЭП. Так или иначе, начиная со студенческих времен и с работы в консалтинге, я связь с отцом и с бизнесом держал. Мы ему делали проекты на уровне первой компании: разрабатывали бизнес-план, проводили маркетинговые исследования. Когда я работал уже в PricewaterhouseCoopers мы ничего не делали, но в 2013 году, когда компании удалось продать станок в США, что было огромной победой, отец призвал меня помочь и я ездил, пытался организовать производство. Надо было ехать в Америку и решать вопросы, вести переговоры с покупателями, налаживать и внедрять станок. Там языковые барьеры определенные были. Всегда был накопленный отпуск и до сих пор он есть, это порядка 100 с лишним дней.  Я договорился со своим партнером, был уже менеджер, и поехал на полтора месяца в США. Поездка была интересной: запустили станок, деньги заплатили за него, составили финмодель. Забегая вперед скажу, что потом компанию, которой мы продали, поглотила гораздо большая компания, и у нас появилась гораздо большая зацепка – компания с миллиардными оборотами занимается услугами по металлобработке. Сильно нам успех развить не удалось, но мы не оставляем, хотя сейчас не понятно, возможности сотрудничества. И как раз в это время наступили новогодние праздники, я приехал в Дубну, посовещался с отцом и понял, что ему на всех фронтах надо было помогать. Особенно там, где Алексей Николаевич не очень силен. Он силен в технике и, безусловно, талантливый инженер и визионер. И у него всё хорошо с внешними связями и с развитием бизнеса. Вспомогательные, рутинный процессы, финансы, производство, требующее дисциплины. Надо было взять на себя этот удар и с этим начать справляться.   

Соответственно, перешел, не сразу. И еще был отпуск. Стал пробовать, включаться, было не просто. Я потратил два-три года на погружение и знакомство с коллективом. Я пришел заместителем генерального директора и у меня фокус был только на часть бизнеса, на металлообработку. Я в станки далеко не сразу стал лезть и разбираться, и помогать там. Прежде чем я перешел в станки, мы вырастили достаточную команду, которая занималась этим.

С 2015 года по сей день тружусь там, осваиваю, помогаю. С 2018 года я генеральный директор. В начале было много противоречий, много непонятного, и с точки зрения взаимопонимания с отцом, не всё получалось и я в течении 2017 года искал параллельно работу. Не знал, как мне быть. Не всё у меня получалось. Отец был генеральный директором и многие решения принимал он. Закончилось всё тем, что у меня с октября были предложения и это всё вылилось в активную фазу переговоров: либо я уходу, либо остаюсь, но на других условиях. Несколько сеансов переговоров при посредничестве определенных лиц, не по бизнесу, проходили. Или я советовался со своими коллегами, на мнение которых мог опираться. И в итоге всё закончилось тем, что мы с отцом «рокернулись»: я стал генеральным директором, а он стал директором по развитию и стал заниматься тем, что ему нравится – создавать станки, их дорабатывать и с этой точки зрения развивать бизнес. Я стал наводить дисциплину учетную, дисциплину в финансах, внедрять инструменты планирования, денежных потоков, закупок, снабжения и так далее. Подключился в проектам на Тайване, в Америке. Везде надо готовить переговоры на английском языке.

Вопрос: что общего есть у основателя компании и его сына чем они друг от друга отличаются?

Федоров: это разные люди по характеру, по своим организационным навыкам. Совершенно противоположные. Алексей Николаевич – это шашка наголо и на коне, поскакал вперед, повел за собой бойцов. Есть план, нет плана, я не знаю, но у Алексея Николаевича, наверно, есть план, но у него всё зиждется на интуиции и на эмоциях. И, в общем, получается. Николай Алексеевич более не «с шашкой сел и поскакал», а будем строить планы, всё будем делать как это положено, анализировать всё аналитически. Совершенно по разному организуется работа. Против шашки перо в бумага. Его в институте настращали, что нельзя без обоснования что-либо выдвигать. Алексей Николаевич не будет ничего обосновывать – делайте, как и всё (смеется). А у Николая Алексеевича всё по науке, по уму. Всё просчитать, всё согласовать и вперед! Так что это совершенно разные подходы, но они оба имеют право на жизнь! Это как с характерами, кто-то холерик, кто-то флегматик и так далее.  

О плюсах и минусах. Когда ты пользуешься интуицией, и вдруг что-то не так, то тебе никто не поможет, никто не знает, как ты рассуждал, где, возможно, у тебя ошибка. А если ты всё аналитически продумываешь, то все могут вмешаться со своими аргументами, и это может помочь, но может и помешать, конечно. И там, и там есть плюсы и минусы. Всё зависит от того, как ты живешь и руководишь. Как ты мыслишь о себе, как ты видишь всех остальных. Сказать что лучше, а что хуже – невозможно. Самый короткий путь – тот, который знаешь. Но если ты пойдешь коротким, но не знакомым путем, ты можешь заблудиться. А говорить: ой, ты идешь длинным путем! так ты можешь первым прийти, потому что ты его хорошо знаешь. У Николай спокойный, уравновешенный характер: всё обдумать, всё обсудить, ничего не должно «висеть в воздухе». Если какая-то проблема, то нужно опереться на людей, которые компетентны в этой проблеме, это более детальный подход к решению задач, более рациональный.

Вопрос: чем отличается семейная инновационная компания ВНИТЭП от других компаний?

Федоров: это восходит к отличиям любой частной компании, не важно, в России она или в Австрии, или в Америке, от публичных компаний. Публичная компания – одна из проекций таких компаний Советский Союз. Всё не спеша, хотя там и планов громадье, и пятилетку в три дня … в частной компании, я говорю не только про ВНИТЭП, поскольку много работал с австрийцами, при большом желании можно достучаться до самого главного в два-три шага. Во ВНИТЭП просто: позвонил Николаю Алексеевичу или Алексею Николаевичу, и ты узнаешь, будем ли мы рисковать, или не будем. Николай Алексеевич возьмет паузу и будет всё обдумывать. Алексей Николаевич – пять секунд, и он выдаст какое-то свое решение. В принципе, как подчиненный, ты будешь огражден от ответственности за неправильное решение. В публичной компании этого нет. Никто не знает, можно это или нельзя. Если нет правила относительно конкретной ситуации, то бы будешь разбираться часами. И это то же самое, что в России, и где угодно, как только ты выходишь за рамки четких циркуляров, а в сложных случаях нет никаких готовых циркуляров, то ты начинаешь висеть и дальше ты рискуешь, принимаешь какое-то решение. Неправильное принял решение – по шапке получишь в публичной компании, а в частной всё в этом плане проще.   

Вопрос: в ближайшее время, 5 или 7 лет, какое будущее у этой замечательной компании из чудного города Дубна?

Федоров: должен огорчить всех любителей нашей родины, России. Проблема в том, что высокотехнологичное оборудование строится вокруг высокотехнологичных средств автоматизации. И, поскольку у нас в России, а в Советском Союзе пыталась шагать в ногу, и как-то получалось, то сейчас это отставание на десятки лет. Ничего похожего на лучшие мировые образцы нет. Австрия отказалась поставлять, немцы отказались, пока все перескакивают на китайцев, но китайцы же не дураки, они уже поднимают цены. Как только они поймут, что они единственные поставщики, то цены будут улетные. А ведь нам надо конкурировать с их машиностроением. Я, может быть, пессимистично смотрю на это, но эти факторы у меня тут же выплывают в голове. Китайская электроника промышленная в основном попроще, чем немецкая, американская. Корейцы пока держаться и нам поставляют, и Тайвань. Так что ждут нас сложные времена. По-хорошему, надо развивать всё, если хотим отделиться от «всего» мира, то как в Советском Союзе делать всё свое.  Конечно, не рационально, всё делать самим.

Вопрос: как вы после Физтеха решили перейти в сферу консалтинга?

Коруков: перешел потому, что у меня не всё получалось в институте и было понятно, что я этим не заработаю на жизнь. И мы все пытались как-то заработать, кто-то работал со второго, с третьего курсов. Я – с пятого. Несколько моих ближайших друзей, те, кто связал свою жизнь с консалтингом, поясняли: вот есть такая крутая вещь! И я поддался этой тенденции и там оказался. Так что повлияло мнение и советы друзей.

Вопрос: чем бы вы посоветовали заниматься нынешним студентам? На что тратить свободное время?

Коруков: тратить на то, что вам нравится, но, чтобы вас не разрушало и было социально позитивно. Консалтинг – тоже хороший вариант, если вы хотите. Только ищите те места, где не работают в стол, где правильно относятся к труду и к результатам. Можете и по специальности, где вы востребованы. Но ситуация сложная и что выстрелит, не понятно. Пока есть определенные тренды: цифровизация, будут проблемы решаться с автоматизацией. Такую огромную дорогу заново предстоит пройти, если этот пут будет реализовываться. Это непочатый край работы. Знаете языки, и можете черпать опыт, быстрее продвините отечественную электронику. 

Вопрос: вы работали в PricewaterhouseCoopers, у меня тоже есть мысли по поводу работы в таких больших компаниях. И хотелось бы узнать: есть ли возможность карьерного роста в компаниях-мастодонтах? Или лучше поступать в компании поменьше.

Коруков: очень комплексный вопрос. Про карьерный рост. На самом деле в негативном плане задан вопрос, на самом деле, мне кажется, что в крупной компании и в консалтинге и текучка большая, и рост достаточно быстрый. Переход на высокие позиции меленный, а я, работая три с половиной года, пришел старшим консультантом и ушел менеджером. Три позиции сменил. Были хорошие проекты, хорошие команды, за этим надо следить. У меня был такой эпизод, что проект был интересный с точки зрения развития, и с точки зрения опыта, а, чтобы управлять, надо принимать правильные решения. Кстати, про корпоративную культуру, наличие менторов обязательно, наличие плана вашего развития. И вы со своим ментором выбираете, куда и как вам развиваться. В маленькой компании, если только не заткнут куда-то, опыт будет передовой, и релевантный, если команда хорошая. И будете развиваться быстро, в духе отрасли. Какие в маленькой компании плюсы? Команда меньше и спектр вашей вовлеченности в проект будет побольше. Хотя бывает по разному. Консалтинг поделен на команды, даже на десятки команд, т вы как маленькой компании. И я бы не делал различий между консалтингом и другими, если не говорить только о зарплате. В топовых компаниях, конечно, платят больше. В тройке, соответственно, платят, еще больше.

Вопрос: есть ли планы по масштабированию бизнеса?

Коруков: есть планы. Напомню, что у нас два бизнеса – станки и металлобработка. Мы занимаемся комплексными проектами: например, тренажер для Аэрофлота. Для проектной работы его сложно масштабировать, но в металлобработке у нас есть существенный кусок большой, который за последние три года прогрессирует: это лазерная резка на наших станках, поскольку мы лидеры производительности, у нас есть определенные конкурентные преимущества, которые мы пытаемся реализовать. Вот этот бизнес мы пытаемся масштабировать как в рамках России, так и за ее пределами. В разных точках на территории России пытаемся открываться, расширяться. Масштабируемся совместно с  партнерами, с теми компаниями, которым было бы это тоже интересно. Последний наш успех – это Россельмаш, где делаются заготовки для завода. Мы долго с ними работали, сначала получалось не очень хорошо, еще с 2015 года, до того, как я пришел в компанию. С ними сотрудничали, там было не все хорошо с планированием. В прошлом году мы опять с ними стали сотрудничать. И приняли решение «за забором» от Россельмаша открыться, и с августа с одного станочка и 100 часов загрузки к январю доросли до полутора – двух тысяч заказов. Три станка, 50 человек. Но сейчас там схлопывание с силу известных событий, пауза.

Вопрос: изучали ли вы в своей профессиональной деятельности литературу, если да, то какую можете посоветовать?

Коруков: это по поводу менеджмента? Если да, то какие-то книжки я, безусловно, читал. Но в основном весь опыт, конечно, проектный и то, что я своими «руками» сделал. Как и любому руководителю мне приходится принимать решения и по ним я в основном советуюсь, не успеваю что-то прочитать. Поэтому, я не припомню, чтобы мне доводилось и было такое ощущение что это важно с практической точки зрения. Мотивационные книжки, забыл как они называются, там много мотивирующих тезисов, на что надо внимание обращать, но они ситуационные, а не методологические. Если напишите, я вспомню их. Могу подобрать список книг, повлиявших на меня как на личность.

Вопрос: с моей точки зрения лазерный раскрой металла – это довольно нишевое предприятие и, соответственно, сложно находить заказчиков. Как вы их находите?

Коруков: вы спросили про лазерную резку. Поиска заказов на лазерную резку – это одно, поиск заказов лазерный станок, это несколько другое. По станкам, особенно в России, очень непростой вопрос и нишевость заключается в том, что в целом потребителей не так много. Напомню, мы делаем топовые станки стоимостью от 20 до 80 миллионов рублей. При том, что станки лазерного раскроя есть и за 500 тысяч, и за миллион, и за два. Но мы в этом поле практически не работаем. Алексей Николаевич создавал и сразу замахивался на самое производительное оборудование и на самый верхний край конкуренции. Видимо, чтобы иметь наименьшую стоимость обработки деталей: большая производительность и маленькое время обработки. Вроде, затраты большие, но если вы быстро делаете, у вас детальки могут быть дешевые. Но не все себе могут это позволить. Соответственно, маркетинг – это выставки, сайт. На выставках мы участвуем с 2007 года, выставляем свою продукцию. И еще обзвоны тех, кому это может пригодиться. Сарафанное радио. У нас сотни проданных станков и хорошая репутация. В том числе и по сервису. И дилерские сети. Ничего тут нового придумать нельзя. О лазерной резке. Это тоже сайт, выбор целевой группы. Обзвон. Вот два механизма. Они, наверное, основные.

Вопрос: сколько требуется среднестатистическому заказчику за поставку?

Коруков: не совсем понимаю вопрос. Сколько требуется чего? Единиц оборудования? У нас есть клиенты, которые купили 12 наших станков. Для сравнения еще более масштабный пример тот же Ростовский Прессово-Раскройный Завод (РПРЗ), на которого мы работаем, имеет три станка в Ростове, два станка в Дубне и еще там есть. У них 18 лазерных станков топовых немецких, фирмы TRUMPF. Промежуточных огромный парк и при этом на них работают еще помимо нас 16 крупнейших услуги по лазерной резки. Всё зависит от задачи: может быть от одного до десятков, до сотни в общей инфраструктуре заказа на конвейер.

Вопрос: возможно, влезаю в коммерческие тайны, если можно, сколько себестоимость такого оборудования? Стремится ли себестоимость к цене?

Коруков: в инновационном бизнесе это невозможно, поскольку много рисков. Деньги надо «отбить» и еще новое создать: за пандемию мы создали еще три станка, в том числе при непосредственном участии Алексея Анатольевича.

Вопрос: в Подмосковье недавно срубили елку высотой 28 метров для того, чтобы установить в центре нашей замечательной родины. Какую елку вы будете устанавливать в вашей замечательной компании, и как вы будете вместе с вашими коллегами праздновать Новый год?

Коруков: как точно будем праздновать, мы не решили. У нас искусственная елка. Мы не рубим (смеется). Может быть, у нас даже не одна елка. Вчера я приезжал, и пока украшать не начали. Видимо, надо напомнить.

Вопрос: что бы вы могли сказать своему коллективу?

Коруков: у меня есть подход определенный. Он, может быть, несколько шаблонный, но он искренний. Я работаю с теми, с кем хочу работать, и с кем нравится работать. Я без них никак бы не справился. Любой праздник, и в том числе Новый год, я для меня это возможность поблагодарить коллектив за самоотверженность. С лета идет подъем. Мы надеемся, что загрузка будет очень большая. Придется попотеть, но это будет приятно!

Юлия Иванова в проекте Плюс Один 25.01.2023 13:30 сообщает важную новость:В США разработали дешевую технологию сокращения выбросов CO2 А далее речь идет о том, что уУченые из Тихоокеанской Северо-Западной национальной лаборатории США разработали «дешевый метод» поглощения углекислого газа вблизи промпредприятий. «У нас есть технология, позволяющая улавливать углекислый газ из точечных промышленных источников», — рассказала Кейси Дэвидсон, которая руководит работой лаборатории – пишет Иванова, — Захват CO2 до того, как он попадет в атмосферу, по цене $39 за тонну по сравнению с поглощением из атмосферы по $200 за тонну имеет гораздо больше смысла, отметила она». Максим Новиков, выпускник МГТУ им. Н. Э. Баумана, заместитель директора компании VDK — машиностроительного и интеграционного предприятия, работающего на базе Технополиса в Москве, выступая в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н. Э. Баумана

тоже коснулся этой непростой темы: «Это многим кажется банальным из разряда «мешалку поставить». Но сделать технологию подходящей и эффективной, и чтобы она была интересна заказчику, крайне трудно. Многие задачи простые и понятные. Многие технологии известны всему научному сообществу. Технология всегда – это не только что мы дозируем, а какое оборудование мы используем, какое управление ставим, какие материалы используем. Развитие технологии — это непрерывный процесс, непрерывное движение».

процесс общения Максима Новикова начался с трех наивных вопросов:

Вопрос: каким образом студент может сохранить здоровье за все время обучения?

Новиков: я вспоминаю нашу учебу, чудом, наверное, только. А если без шуток, то самодисциплиной, самоорганизацией.

Вопрос: каким образом студент может успешно совмещать учебу и работу?

Новиков: я много работал на последних курсах. Оглядываясь, хочу сказать, что, наверное, работа не всегда на пользу идет студенту. Мне, особенно на ранних курсах, пришлось жертвовать учебным временем. На старших курсах совмещать учебу с работой можно и нужно, но тут надо очень серьезный выбор сделать и акценты расставить, отказываться от каких-то вещей в сферах, не связанных с профессиональным развитием.

Вопрос: как сохранить оптимизм, чтобы не выгорать на работе?

Новиков: мне сложно судить, потому что я очень вовлечен в то, что я делаю. Для меня сама работа дает очень мощный заряд оптимизма. Но, конечно, в текущей деятельности возникает очень много сложностей, которые надо преодолевать. Я думаю, что сохранение оптимизма требует упорного, целенаправленного труда, деятельности. Не надо ожидать, что всё само собой разрешиться. Потерять оптимизм и сказать, что всё потеряно очень легко, но надо помнить, что масштабный результат, всегда требует приложения усилий, с чем бы он не был связан. В связи с этим я всегда вспоминаю Леонова, когда он говорил, что  «..добрым быть всегда сложнее….», я для себя это переношу на вопросы мотивации – считаю что оптимизм – это вопрос внутренней мотивации, а внутренняя мотивация — это вопрос воли.

Окончил я в 2008 году Энергомаш, Э9, если коротко, то это кафедра экологии. Работал и в крупной датской компании, по меркам Дании она очень крупная, международная, за 10 лет я там дорос до среднего руководителя. И после выпуска мы с товарищами, с двумя друзьями-одногруппниками организовали некое, это даже не было тогда предприятием, некое «хоббийное» дело. Делали кое-что по гидравлике и общей химии, вещи, связанные с реакторами. Несколько лет занимались этим на уровне увлечения, потом в гараже начали какие-то вещи собирать. Своими силами что-то испытывать. Спустя некоторое время это всё организовалось сначала в небольшое производство, а теперь уже почти 10 лет мы успешно работаем на рынке. В ряде проектов успешно вытеснили, например, швейцарских производителей.

Ныне группа компаний называется ВДК – это упрощенное название, чтобы никому не резало слух. Сначала называлось Водообработка. Это и сейчас одно из юрлиц. Мы в основном производили оборудование для экологического машиностроения. У нас в России это, наверное, химическое машиностроение: это смесительные устройства, реакторы, насосная и дозирующая техника и интеграция на этой базе.

На большинстве крупнейших НПЗ стоят наши аппараты в базовой технологии.

В рамках работы нами реализовано большое количество проектов, где мы взаимодействовали с сотнями подрядных организаций. Если это большой завод и стройка, например, ЗапСибНефтехим, мы туда поставляли продукцию в несколько цехов и были не очень большим поставщиком, хотя для нас это был большой контракт. Но стройка была гигантская – на ней работало от 20 до 30 тыс. человек.

Надо понимать, что крупный заказчик, например, Сибур, ведет проект по строительству Амурского газохимического комплекса на Дальнем Востоке, то у него много своих спецификаций. Очень сложно к нему «прийти» и сказать, что у нас есть продукт. Это так просто не работает, потому что они в спецификациях пишут, что они хотят видеть от оборудования, начиная от требований к корпусам, крепежам, к двигателям, к автоматизации… и заканчивая обменом сигналами с верхним уровнем. Поэтому мы в работе с такими проектами увидели, что всегда надо быть готовыми к тому, что так или иначе заказчик будет пытаться подстроить ситуацию под себя.

 

Еще важно понимать, что специалисту нужны межотраслевые знания. Важно понимать, что вы знаете не только механику, электрику, надо стараться иметь полный кругозор и обращать внимание на все предметы. Однобоко никогда полную картину не рассмотреть, особенно, если вы заходите в технологию.

Вопрос: у нас в клубе еще не было такой лекции по её названию. Вы постоянно общаетесь с монстрами бизнеса, с крупными компаниями, у которых уже много что сделано. А у вас небольшая компания. Как вам удается найти себя в этой экосистеме?

Новиков: Действительно, для больших компаний есть иерархия, и, как правило, у большого заказчика первый подрядчик будет крупный.  Или крупный поставщик. Заказчики среднего размера в силу «экологии» своей не взаимодействуют с мелкими подрядчиками. В нашем случае, когда мы говорим о больших заказчиках, особенно если речь идет о строительстве, они работают с очень крупными подрядчиками, а у них работают тысячи работников. По сути, они строят небольшие города на сотнях гектаров. У таких подрядчиков все службы строго организованы, и они правильно подстраиваются под заказчика. Но отдельные технологические части есть и у небольших компаний. В нашем случае, мы работаем с специализированными системами, мы работаем в такой нише, где речь идет не о большом предложении на рынке. Мы работаем на перекрестных технологиях с глубочайшей автоматизацией. Это небольшие поставки комплектов автоматических систем, выполненных под заказчика. Это и есть рецепт того, почему мы именно там и находимся. Мы поставляем такое оборудование, по которому не очень большое предложение, но есть изрядный спрос. Схожие предложения на рынке есть, но тут возникает такой момент: у крупных компаний теряется гибкость, они не всегда могут соответствовать всем требованиям заказчика.  Наше предложение в существенной степени их устраивает в части того, что мы очень сильно подстраиваемся под них в части конкретного технологического процесса.

И самое главное к нашему секрету успеха: это команда и опыт. У нас есть команда, которая может в короткий срок с хорошим качеством сделать работу на достаточно сложных объектах. И, конечно, опыт, как в этих условиях работать.

Смысл такой работы в том, что надо в полгода уложиться, сделать вместе с предварительной оценкой и проработкой серьезные объекты, в данном случае под объектами понимаются автоматизированные системы и в этом случае, понятно, надо иметь библиотеку предварительно разработанных узлов и решений, и иметь методики определенные. Библиотека – это наш портфолио, а есть определенные методики, как мы комбинируем эти решения.

И еще один секрет в том, что мы пытаемся базово понять: что это, как это и для чего? Мы всегда задаем заказчику вопрос: а вы что хотите добиться в итоге?

С заказчиками, которые не хотят так работать, мы стараемся не работать. Потому, что они передают заказ через десять рук и сами не понимают: а что мы хотим?

Вопрос о применяемых технологиях.

Новиков: промышленная очистка воды, как правило, в большей части всегда связана с дозированием реагентов. Бывают идеи, что без реагентов можно чего-то добиться, в отдельных случаях, наверное, можно. Но массовые технологии связаны с дозированием. Для нас большая часть работы – это химия. Также мы интегрируем системы биологической очистки. Причем, мы продвинулись в этом направлении достаточно серьезно и стали одними из немногих компаний в стране, которые могут запускать такие технологии. В том числе по анаэробным процессам глубокой биохимической очистки. Мы работаем с разными осадками, и, как правило, всё это связано с большим аппаратным оформлением. Это многим кажется банальным из разряда «мешалку поставить». Но сделать технологию подходящей и эффективной, и чтобы она была интересна заказчику, крайне трудно.

Многие задачи простые и понятные. Многие технологии известны всему научному сообществу. Технология всегда – это не только что мы дозируем, а какое оборудование мы используем, какое управление ставим, какие материалы используем. Развитие технологии — это непрерывный процесс, непрерывное движение.

Примером могут быть технологии, связанные с электролизом, мы существенно работаем с электролизом. Я, например, запускал большую часть всех  крупных установок электролиза в Стране.  Это водоканалы — Казанский, Сыктывкарский, Ивановский, Архангельский, и др, очень много городов миллионников, или с сотнями тысяч человек населения. На сегодня вопрос технологии — в том, новый ли контроллер применить для того, чтобы управлять поляризацией электродов, применить новые материалы в основной части аппарата, в обвязке, новые возможности измерительной техники. Это дает преимущества, например, в электричестве на 10-15 %. Вот мы выигрыш получили, хотя технология «старая», казалось бы на уровне лаборатории еще Фарадей, Лоренц, Максвелл все открыли в позапрошлом (!) веке.

Еще поример — по диоксиду хлора у нас запатентована технология. И сейчас вопрос в том, чтобы подобрать составы реагентов. И подобрать так, чтобы это работало не только в лаборатории, а, чтобы это работало в любых полевых условиях. И чтобы это экономически тоже было выгодно.

Вопрос: почему студенты на старые технологи смотрят сквозь пальцы?

Новиков: мне кажется, что все куда-то гонятся. И вот про наши технологии, про электролиз я слышал: о, электролиз, его тысячу лет все знают! Вы нам новую технологию давайте! Что-нибудь такое, о чем никто еще не слышал! И получается: технологию знают, а сделать, чтобы она работала на объекте, могут единицы. Всего 2 – 3 компании в мире!

Вопрос: как появилась идея проекта, как нашли первых заказчиков?

Новиков: у меня идея аппаратов пришла потому, что я как технолог начинал работать по этой тематике. Было из разряда того, что мне нужны были некоторые аппараты, как технологу, и я не нашел адекватного предложения. И мы с другом прикинули, поняли, что вариант только один – сделать всё самим. И технологи, с кем мы работали, нашли наше предложение интересным и имеющим потенциал применения. Первых заказчиков нашли так: пообщались с технологами, с которыми работали, вот наше предложение, хотите – попробуйте. У нас компактные размеры, улучшенная гомогенность на выходе. Предложили поставить. Они поставили.

Мы поняли, что проект актуален. Борис Семенович Ксенофонтов нам говорил с третьего курса, что единственный критерий всего, что мы делаем – практика. Можно сколько угодно теоретизировать, но если пошло в практику, то оно актуально. Но может быть и такое — проект не плохой, но не своевременный. Может, рынок к нему не готов. Мы, когда выходили с аппаратами проточными, рынок был абсолютно не готов к этому. Сегодня это – некое общее место. И производители сегодня есть. У нас уже в обработке воды меньше доля реализации, больше работаем в нефтепереработке и промышленности, где более сложные технологии. Но в 2008 году приходилось объяснять, что мы предлагаем по воде. Но если ты делаешь новое аппаратное оформление, надо быть готовым к тому, что люди просто не смогут сразу понять, что же это такое. 

Вопрос: Максим, как я понял, вы сначала увидели спрос, и потом решили сделать предложение. Всегда ли вы так делаете?

Новиков: у нас история была в том, что как такового спроса и не было. Была технологическая потребность. Она решалась другим путем – это было другое инженерное решение. От слова «совсем». Мы рынок серьезно готовили к тому, чтобы наше решение применять. Особенно по первым устройствам. И сейчас мы скорее иногда работаем от потребности, иначе не сделать существенной реализациии объема, но во многих продуктах новых мы  подходим как к решению проблемы. [МН2] 

В технологической работе важно помнить, что технология она не в теоретических описаниях – всегда надо следить за практическими аспектами – ведь даже изменение компонентов обвязки это совершенствование технологии, при этом с одной стороны многие решения в технологической части не подвергались ревизии долгие годы и им может быть по 50 лет, а с другой стороны надо помнить, что нововведения необходимы, но всегда требуют проверки.

Вопрос: были ли такие продукты, оборудование ваше, которые не прижились на рынке?

Новиков: у нас есть много разновидностей и вариантов. Есть отдельные варианты применения продуктов для отраслей. С СИБУРом, например, делали проект совместно с одной небольшой компанией из Берлина. Большую часть задач мы в нем выполнили, проект довели до определенной точки, но технологи завода сказали: «это всё прекрасно, и что?» Мы долго с ними дискутировали, но к общему решению не пришли. Пока они не готовы были к этому решению, хотя проект был передовым. Такое бывает и в этом проекте мы столкнулись с колоссальными для себя убытками.

Вопрос: где и когда вы делали первый прототип?

Новиков: начинали в гараже. Что-то было выпилено болгаркой из каких-то материалов. Долго с двумя друзьями над моделью работали. Изначально брали доступные инструменты, доступные материалы, остатки, отходы. Для подтверждения концепции на нулевом этапе прототип сделали. Далее доступными средствами первые модели. И первые модели сих пор работают на станциях. Думаю, они будут работать еще лет 10, 15. Ничего им не будет.

Вопрос: в вашем начинании какой-то бюджет начальный был? Если он был, то как вы распределяли бюджет?

Новиков: в этой части мы делали всё неправильно. Бюджета у нас никакого не было. Было свободное от работы и семьи, и потом детей, время. Поспать надо было хотя бы часов пять. Так что свободные пять или шесть часов и какие-то личные средства, которые удавалось аккумулировать, вот и весь наш бюджет. Естественно, мы после установки первых аппаратов в какие-то проекты зашли и появились первые заказы. С них пошла операционная прибыль, которую инвестировали в дело, а на себя не тратили ничего. Даже сейчас, наверное, мы полностью инвестируем в развитие производства. На сегодня у нас порядка двух тысяч квадратных метров производство, реально  около 90 человек в работе, а в конце первого квартала, я думаю, будет до 100 человек работать. Мы существенную часть механообработки, сварочно-сборочные операции  и много что еще делаем сами. Но я бы всерьез такое никому не предложил бы практиковать, потому что этот путь не академически правильный в бизнесе. Конечно, лучше, когда есть инвесторы, есть бюджет и всё такое. Это намного лучше и приятнее. Но мы вот так шли.

Вопрос: как с вашей точки зрения начало должно быть если есть инвестор?

Новиков: отрасли разные и разные нюансы в бизнесе. Если вы говорите о каком-то массовом продукте, наверное, важна реклама для стимулирования спроса. Если мы говорим про инженерные вещи, реклама, конечно, важна, но просто давать массовую рекламу… я, например, не могу развесить билборды по всему городу, «НУЖЕН НАСОС 800 КИЛОВАТТ? Приходите туда-то!» Это так не работает. Важна, например, репутация в деловом сообществе. Есть поток рекламы, но в нашем направлении у нее маленький уровень конверсии в итоге. И я такой род деятельности не поддерживаю. Важна прямая работа с заказчиками, с проектировщиками. У нас есть бюджет, связанный с техническим маркетингом – это полиграфическое обеспечение выставки, каталоги. Это не больше 3-4 % от оборота. Но это и  работа по подбору оборудования. Она не ведет мгновенно к конверсии заказа, но, с другой стороны, это начало воронки продаж. Это тоже маркетинг. И если это считать, то мы на него очень много тратим, потому что весь подбор, всю техническую работу мы берем на себя. Возвращаясь к началу вопроса, как всё правильно делать? я читаю, что когда мы начинали, всё по-другому работало. Сегодня для начинаний есть ряд акселераторов, есть инвесторы. Проект лучше начинать с понятным инвестором, потому что- когда есть понятное финансирование, всё идет гораздо быстрее. Но в технологическом стартапе надо иметь экспертизу о вашем продукте, которой инвестор доверяет, без излишней подробности, но с достаточной достоверностью можно сказать, что это продукт, который стоит столько-то денег. Но это достаточно редкая история.

Вопрос: какие предметы казались не очень важны для бизнеса?

Новиков: метрология – конкретный пример. Он не казался никогда бесполезным. Я это на прошлой неделе с одним коллегой обсуждал. Он тоже говорил: метрология, объясняли всё понятно. Но когда приходишь на производство, становится понятно, для чего эта дисциплина. Несколько раз руками потыкаешься… вот мы проходили проходные калибры, думал, что это такое? А когда на механообработке проводишь запуск, сразу становится понятно, для чего проходные калибры. Ими в машиностроении обеспечивается точность. То же материаловедение иногда казалоси не таким важным. Но когда тебе надо сделать изделие готовое, совсем с иной стороны этот предмет видишь.

Вопрос: чему научил вас Борис Семенович Ксенофонтов?

Новиков: он у меня был научным руководителей на старших курсах. Основной критерий – теоретизировать можно в расчетах, но практика – самое главное. Результат должен добываться потом. Если его нет, любые теории не актуальны.

Ксенофонтов: Максим – студент, а потом выпускник особого вида. Особого трудолюбия. Особой настойчивости. И это всё воплотилось в дальше! Виделось в нем как в плане перспективы и, по моим наблюдениям, многое подтвердилось из того, что я предполагал. Его умение докапываться до истины, не бросать начатое дело, умение терпеть и трудиться – всё это вылилось в хорошие трудовые успехи. Он бы мог с честью нашу Бауманку представлять: при входе у нас перед набором новых студентов вешаются сведения о наших замечательных выпускниках. В том числе нам место и Максима Новикова с теми конструкциями, которые у него с коллегами изготавливаются на производственной площадке. Это всё очень серьезно – те объекты, которые они ведут, это серьезные и важные объекты для страны.  Это действительно трудовые успехи. Не какие-то бумажные и надуманные, а самые настоящие. Таким как Максим надо помогать в пределах наших возможностей. Важно распространять опыт таких разработчиков. У нас новый журнал появился по будущим нашим кадрам. Жанна Михайловна Кокуева приходила к нам и говорила о том, что такой журнал начинает выходить в Бауманке. Главным редактором там Александров Анатолий Александрович. Я думаю, что на страницах этого журнала мы будем писать статьи о своих кафедральных выпускниках. Или вместе с ними, как они захотят. В чем мы можем помочь? Мы тоже не всесильны, но в силу наших возможностей.

Новиков: Борис Семенович, спасибо, конечно, за такие слова теплые. Для меня это очень высокая оценка. Но нам с коллегами еще очень много предстоит сделать, нам еще работать и работать. Я настроен на работу. Борис Семенович говорит, что надо помогать выпускникам. Я вижу, что нам и сегодня помогают очень много: на старших курсах с Борисом Семеновичем мы посещали объекты, видели конкретно, куда «знание» идёт. Для многих кафедр и сегодня актуальна прикладная практическая работа. Важно понимать, что выпускник на самом деле делает первые шаги в своей профессии. Это очень важно понимать и настраивать его, что ему предстоит очень много сделать. 

Ксенофонтов: есть еще одна важная тема – переработка отходов. Дело дошло до того, что мы, если не будем активно и решительно предпринимать в этом направлении реализацию, тогда мы скатимся в разряд отсталых стран в этом отношении. Слава Богу, что сейчас проблема как-то решается, и уже видны результаты. В этом, в том числе, и заслуга Максима Новикова и его коллег. Я очень приветствую их работы в этом направлении и считаю, что, поскольку они этим занимаются, будет успешный результат по этим направлениям! В чем еще может быть помощь с моей стороны: я готов её оказать!

Новиков: несколько слов скажу о переработке отходов. По этому проекту подтягиваю одну из будущих выпускниц кафедры Э9, это уже существенная помощь. Нам на помощь такие кадры воспитываются и Борис Семенович серьезные прилагает усилия для того, чтобы для того, чтобы воспитывать и готовить хороших специалистов.

Крайне важно, что Максим бережно относится к преподавателям кафедры Э9 и в Борису Семеновичу. Ему и всем бауманцам стоит напомнить слова тезки профессора Ксенофонтова Бориса Семеновича Ванникова, выпускника училища и трижды Героя Социалистического Труда. В своих воспоминаниях Ванников Борис — Записки наркома от пишет: «В оборонной промышленности последствия этого смягчались тем, что сохранялась преемственность: как правило, вновь выдвинутые руководители и специалисты ранее работали в той же системе и под руководством тех людей, на замену которых их ставили. Преемственность помогала новым работникам освоиться на ответственных должностях в более короткие сроки и возлагала на них определенную долю ответственности за работу бывших руководителей». Борис Семенович Ванников не только руководил наркоматом боеприпасов в годы Великой Отечественной войны, после великой победы он запускал атомный проект России.

Грустно, что выдающийся выпускник училища до сих пор не удостоен славного печатного труда о его подвигах. Грустно, что и его тезка, профессор университета пока не обласкан СМИ. Но хочется надеются, что имя Максима Новикова станет знаковым для одного из лучших университетов планеты.

---

Перед Вторым конгрессом молодых ученых России, что прошел в начале декабря 2022 года в сочинском Сириусе, в прессу выдали такою новость: «Сенсация случилась до конгресса. На экскурсии в сочинском обезьяньем питомнике специалисты Курчатовского института показали молодым ученым павиана, которому заменили травмированную часть черепа титановым имплантом, напечатанным на 3D-принтере». Максим Бурмистров, что выступал в начале ноября 2022 года в КЛИП, сказал о таком примере буднично: «Мы печатали детали для Роскосмоса, для ОБК Сухого, даже какой-то наш протез вставляли в собаку. Собака вроде жива и здорова». Впрочем, Максим говорил не только о деталях для бизнеса и для здоровья, он поделился сокровенными мыслями о том, как ему удалось после окончания МТ1 поверить в свою мечту и с друзьями воплотить её в жизнь.

Но в начале он отвечал на три традиционных вопроса:

Вопрос: Максим, когда вы пришли учиться в Бауманку, вы же учились в Слободском дворце, как вы решали на первых курсах проблемы с питанием учетом того, что у нас обеденного перерыва нет?

Бурмистров: как и любой студент встраиваешься, и бегаешь на перемене, встаешь в очередь за сэндвичем с ветчиной и сыром.

Вопрос: наверняка на вас повлияли замечательные преподаватели. Кого вы вспомните и кому можете сказать спасибо?

Бурмистров: к сожалению, не всех помню, как зовут. Преподаватель с матанализа, мы его звали Дед Мороз, у него была белая борода: по сопромату был великолепный преподаватель, уже с кафедры повлияли Ермолаев Михаил, аспирант, который вселил желание заниматься тем, чем я сейчас занимаюсь.

Вопрос: надо ли студенту идти в банк, чтобы копить деньги на свое дело?

Бурмистров: считаю, что лучше заниматься непосредственно делом. Сфокусироваться на продукте. Потому что, если продукт никому не нужен, сколько бы ты не накопил, ты всё потратишь.

А уж потом Максим показал себя во всей красе: сначала рассказал о себе, а потом обстоятельно отвечал на вопросы. И начал лекцию он такими словами:

Ребята, всем привет! Я закончил МТ1 в 2015 году. Был специалистом – последний курс специалитета. Пока я учился, случилось очень интересное событие: на третьем курсе мы выносили архив завода Красный пролетарий. Завод закрылся. Это был последний станкостроительный завод в Москве. И там на третьем курсе я стал у развилки: чем заниматься дальше? Прикладными исследованиями или чем-то сторонним. Многие парни, которые учились со мной, ушли в смежные отрасли, но мне было жалко шести лет. Я же чему-то учился. Не хотелось это всё хоронить. Или складывать в стол. Хотелось, чтобы было продолжение. Как раз в это время активно началась развиваться 3D печать. У одной американской компании был патент на эту технологию, и он в то время закончился, развязав руки всем людям, которые хотели делать, повторять, копировать станки. Или 3D принтеры, которые печали пластиком. Это вызвало эффект разорвавшейся бомбы и запустило отрасль. И я подучал, что я, как станкостроитель должен закрыть какой-то выбор для себя и построить 3D принтер. Но это просто инструмент и мне хотелось заниматься квадрокоптерами. Собрал дома 3D принтер я и остановился. Начал искать работу в Москве и по счастливой случайности удалось найти работу в ЦНИИТМАШ – это один из институтов Росатома. Они как раз выиграли грант от Минобра на постройку машины, которая печатает металлом. Я пришел под конец этого проекта и, по сути, начал заниматься разработкой меньших машин. Стал там главным конструктором. Там был старт моей карьеры.  Там я отработал три года. По мере работы выявились все проблемы, которые есть у госпредприятий: с точки зрения бюрократии, с точки зрения того, что – многостаночник, ты и разработал машину, ты должен её заказать, что-то закупить, потом сам её запускаешь. Пока ты делаешь, пока ты справляешься, на тебя всё валят, валят, валят… пока кобыла едет, на нее валят. Из комичного – если проект, я разрабатывал маленький, но сложный 3D принтер, основной проект был с зоной печати 500Х500Х500 миллиметров что в мире металлической печати большой габарит, я делал машину 150Х150Х150, но со всякими техническими нюансами и наворотами, чтобы это потом масштабировать, и когда я увольнялся оттуда, пришли запчасти для самой первой машины.

Вся отрасль – это про знакомства. Про людей. Туда пришел молодой парень из Нижнего Новгорода, перевелся, он был в ОКБ Африкантова, это один из ведущих заводов с нормальными оборотами, с нормальным оборудованием, с нормальным менеджментом. Он придумал там проект и ему сказали – приезжай и выполняй.  Так мы познакомились. Однажды он встречался с ребятами, с клиентами, это тоже были молодые парни, у которых тоже были нереализованные проекты по инвестициям в технические продукты. Там мы встретили Станислава Козина, который сказал: я хочу этим заниматься, уходите из своего института и давайте делать компанию частную. Это было за стаканом кофе.

Мы договорились о денежных инвестициях, о долях, и так как мы работали по другую сторону баррикад, были в государственном предприятии, где казалось, что рынок максимально подогрет для того, чтобы вы вышли, сделав принтер, и у нас всё расхватают как горячие пирожки. Будем делать 20 машин в год с станем абсолютно счастливы. Так разбились все розовые очки о бетонную стену.

Мы начали в 2018 году – в апреле вышли из ЦНИИТМАША и начали заниматься принтерами. Я сделал среднюю машину: закупил, потом мы всё собирали, отладили, разработали дизайн, сделали обшивку. Вот она у нас печатает. Мы сняли цех, чтобы одновременно собирать шесть машин. Сняли офис рядом с цехом на Коляковке. Рядом с метро Каширская. В промсекторе. Это стоило 350 тысяч в месяц. Мы заряжены, чтобы расти и развиваться. Но в 2018 году заводам стало гораздо тяжелее продавить 100 миллионные конкурсы на инвестроекты, как это было в 2013-2015 годах. И мы попали в ситуацию, когда на заводах уже купленное оборудование, немецкое и американское, и они не знают, что с ним делать. Либо они его не используют, либо на нем работают аспиранты для дипломов, либо у них закончился срок обслуживания, а у таких машин техобслуживание – отдельная статья доходов. А если это военное предприятие, то ты в западне. В огромной. И вот мы начали решать свои задачи – сместили фокус с печати, чтобы быть хотя бы не абсолютно убыточными, а относительно убыточными. Мы начали брать контрактную печать, чтобы прокачать свой софт, машину, научились печатать и получили кое-какие деньги.

Так что мы начали в 2018, за три месяца сколотили машину, а нормальные деньги у нас пошли в 2020 году. У нас есть один из якорных проектов, который мы делали для ОСК, Объединенная судостроительная корпорация, это был первый проект по интеграции аддитивных технологий в контур предприятий. Венцом проекта должно было быть создание Центра аддитивного на территории ОСК, где были бы заложены наши машины. По сути, вместо пяти участков, где присутствует сварка и прочее (сварка, обработка, отжиг и еще два участка), остался один – печать и мехобработка после нее. Аддитивка – это не замещение, а дополнение к циклам производства. Мы выступали спонсором на чемпионате WorldSkills, который проходил в Казани в 2019 году. Мы туда возили свою машину, которую совали везде и всюду и на которой выполняли все наши заказы. Участие в мероприятии принесло нам один заказ. Но самое смешное, что у нас был заказ на печать большой и время на его производство выпадало на это мероприятие, и мы в Казани печатали то, что надо было отправлять заказчику. Был заказ из Латвии.

Здесь мы попытались реализовать масштабированную систему смены колодцев (после печати из принтера достаётся колодец с порошком, а на его место ставится новый, и ты не тратишь время на извлечение детали на принтере, а сразу начинаешь следующую печать), которые спокойно переносятся на большие машины. Мы также ездили во Франкфурт в 2019 году на самую большую выставку, посвященную аддитивным технологиям. Стояли рядом с мастодонтами, с компаниями, которые вдохновляют тебя. И приехали мы туда, чтобы понять: тем мы занимаемся, или не тем.  Качество изделий, которое у ребят представлено было, подвело нас к тому, что мы продолжим.

В конце 2020 года мы заключаем контракт на поставку маленькой машины в МИСис, в Институт стали и сплавов. Благодаря кооперации с лабораторией катализа, мы отработали очень много режимов. Получилась очень удачная маленькая машина для ученых. Недорогая, что еще приятнее. На ней с утра печатают кубики, через час их шлифуют, потом травят, смотрят микроструктуру, если что-то не так, повторяют печать кубиков. Это полтора часа. И после этого ставят их на разрыв, и к концу года у тебя уже есть отработанный режим на порошок. На больших машинах это занимает недели. После этой кооперации мы выиграли конкурс на разработку машины с подогревом в зоне построения и сделали первый в мире машинную зону подогрева до 900 градусов от всего объема. Есть немецкие аналоги, они греют только подложку. А мы прогревали весь объем. После этого проекта в моей жизни каких-то ограничений больше не стало.

Была у нас печать магниевым порошком. Как известно, магний горит очень сильно. Но так как печать происходит в аргоне… словом, перед тем, как печатать магний, мы посоветовались с ребятами, которые печатали магний, машины которых зажигались. Зажигались не по причине печати магния. При процессе печати появляются продукты сплавления (это недоплавленные или пережженные порошинки, вылетевшие из-за инерции лазерного луча), которые оседают в фильтрах машины.

 Это так называемый конденсат. Когда меняешь фильтр машины, надо быть заземленным и сделать всё безопасно. Если пробегает искра или ты сожмешь этот осадок, то он загорается. Горит как одуванчик. Единственная проблема – он не тушится ничем, кроме жидкостных огнетушителей. Желтых. Сколько воды не выльешь, от всё равно будет гореть.

И вот мы начали печатать магнием первые в стране! Но, по сути, процесс отличался только тем, что через минуту фаер на футболе зажигаешь – такой же дым! То же выделение энергии, которая превращается в дым. И мы начали упражняться очень сильной обдува.  Это был серьезный технический вызов.

Появился у нас модельный ряд. Мы всё унифицировали, поставили на одну базу: маленькая, средняя и большая машины. Мы печатали детали для Роскосмоса, для ОБК Сухого, даже какой-то наш протез вставляли в собаку. Собака вроде жива и здорова.

И мы одними из первых стали печатать бронзовыми сплавами. Дело в том, что у меди другой коэффициент отражения и весь мир говорил, что нужно печатать зелеными лазерами. А зеленый стоит в 10 раз дороже инфракрасного, который стандартно применяется. И мы первыми на обычных лазерах начали изготавливать бронзовые вещи. Сфера применения – теплообменники, камеры жидкостных ракетных двигателей. Так же мы много печатали из жаропрочных сплавов на маленькой машине. Такие вещи в пластике давно отработаны, а в металле таких еще нет. У магниевых сплавов одно из применений –

Биорезорбируемые импланты. Он замещается костной тканью и выходит естественным путем в отличие от титановых протезов.

В лаборатории катализа есть аспирант, который вместе с научным руководителем занимался нитинолом. Это материал, обладающий памятью формы. Если тонкую пластину или трубку сжать, а потом нагреть, она вернется в первичное состояние. Сфера применения – коронарные стенты для сосудов. Или вот SAP файлы для чистки зубных каналов. Их изготавливают из нитиноловой трубки. Лазерным станком вырезают. А мы печатали и при печати себестоимость сильно уменьшается.

Как и любой производитель, который не разрабатывал свои платы, а использовал готовые решения в своих установках, с начала года я два месяца перерабатывал компонентную базу для машин, чтобы сохранить ценник. Но, забегая вперед, не сохранили.

СВО запустило разработку контроллеров для сканаторов и для газоанализаторов в нашей компании. Чтобы загрузить файл в машину, его нужно подготовить. Нужна программа, которая подготовит его с необходимыми технологическими параметрами называется слайсер. Здесь мы партнеры с МАИ.

Сейчас мы разрабатываем гибридную установку с четырехосевым станком, чтобы реализовать прецизионное качество получаемых изделий. И вот проект – трехлазерный принтер. Мы поставим синий лазер на промышленную установку, потому что конечное применение этого принтера – печать драгметаллов. И в этом проекте еще присутствуют атомайзеры – машины для производства порошка: есть трехэтажные, а есть кабинетные.

В ЦНИИТМАШЕ у меня была своя «микролаборатория», где стояли шесть пластиковых принтеров. Я шабашил немножечко. Но потом я окунулся в металл и понял, что ничего интереснее не может быть. Здесь другая физика процессов.

Вопрос: вы почему не уехали за рубеж?

Бурмистров: да потому что вектор нашего развития пошел не в однотипные машины, мы берем проекты со «звездочкой». И если абсолютно честно, у них не столь новая технология для мира. Тут у нас есть репутация. Мы стали прибыльными только в 2021 году.

Вопрос: как складываются дела в самой компании, где есть три замечательных мужских силуэта?

Бурмистров: одно из достоинств частников в том, что ты покупаешь, когда ты хочешь и что ты хочешь. Без конкурсов. Тут хотя бы есть планировка, есть план доставки, поставки. И ты можешь планировать сроки изготовления. В институте ты можешь три месяца закупать, а потом тебе поставят вместо того, что ты выбрал, китайский аналог. И если ты не хочешь брать этот аналог, надо собирать комиссию…

Вопрос: товарищ из Нижнего Новгорода насколько легко влился в ваш коллектив? И у вас еще один товарищ, как вам с ними работается?

Бурмистров: у нас нормальная обстановка, особенно тогда, когда ты работаешь 14 часов в день. Так что не может быть какой-то плохой обстановки. Мы заряжены максимально.

Вопрос: есть ли у 3д принтеров возможность стать в финансовом плане тем же, что стало с обычными принтерами?

Бурмистров: основная проблема в лазере. У него сейчас ценник в полтора миллиона. Я думаю, что это не будет общедоступно для школьника. Но есть подвижки: у нас 50 машина стоила до февральских событий семь двести. Это довольно тяжеловато для кафедры, если нет грантов. И у нас задача снизить ценник хотя бы до трех. Нужно учить людей, это большая проблема для отрасли. Специалистов не так много, хотя открываются кафедры аддитивных технологий. На заводах, где есть такие машины, они стоят до 100 миллионов. И туда студентов не допускают.

Вопрос: какова себестоимость сантиметра кубического готового изделия?

Бурмистров: не очень правильно считать по кубическим сантиметрам, но из-за того, что нет амортизации собственного оборудования, оно у нас в семь раз меньше промышленного оборудования… у предприятия, которое купило иностранную машину, у них амортизация с 70 миллионов, а у нас с 10. Из-за этого себестоимость в два раза меньше.

Вопрос: вы не пытались уехать?

Бурмистров: уехать к парням, которые предлагают другие деньги? Предложения поступают, но это не очень правильно. Если ты «входишь» в завод, где говорят: давайте мы купим вашу команду. Вот мы втроем соберемся, и пусть это будут инвестиционные деньги. И потом будем что-то получать.

Но мы очень простые и пусть это прозвучит «пресловуто», по-пацански, и у нас степень доверия максимальна, мы открыты и друзья по жизни – помимо работы знакомы семьями, дети у нас знакомы друг с другом.

Вопрос: очень хочется чего-то добиться, но очень страшно перегореть в какой-то момент. Как с этим поступать?

Бурмистров: выгорание – мой друг. Это не очень приятно. У нас пока не очень большая команда и ты делаешь проект или в одно лицо, а потом на этапе отладки вы все дружно умираете, потому что сроки горят и прочее. Мы после тяжелого проекта перерабатываем какие-то бизнес-процессы внутри компании, чтобы не допустить аврала. Я восстанавливался месяц, наверное, после высокотемпературного принтера в январе. Просто ничего не делал. Ты обнуляешься в том момент, когда то, что ты произвел, печатает детали. Для меня это как рождение ребенка. Везде есть выгорание, если ты будешь себя беречь, ты чего-то не сделаешь. Кто-то тебя обгонит. Это синусоида обыкновенная.

Вопрос: вы участвуете в специализированных выставках в России?

Бурмистров: у на есть специальный чат, который называется «нулевая конверсия», это всё про выставки. 0 контрактов с выставок, потрачена куча денег и 0 контрактов. Мы делаем такой продукт, когда надо доказывать постоянно, что ты делаешь не хуже, чем кто-то. Люди пишут нам: чтобы мы купили у вас принтер, давайте тестово попечатаем. Мы говорим: тестово больше не печатаем, потому что это и время, и деньги. Присылайте деталь, мы её оценим, если всех всё устраивает, мы начинаем печатать. Цель – увеличение количества контрактов? Конечно! Надо и себя прокормить, и партнеров прокормить. Мы стараемся взять либо один большой контракт и раздробить по оплате, либо организуем cash-flow, чтобы он был постоянный.

Мы не единственная команда на рынке. Как минимум, есть еще пять контор, которые занимаются этим делом. Во многом здесь работает репутация и то, что мы реальные простые парни. Зачастую мы на своих машинах можем распечатать то, что не могут распечатать ребята на их машинах. Так мы пытаемся бороться с конкурентами. Когда проходит конкурс, все набрасываются не него как пираньи и пытаются предложить свое. Но у нас есть какие-то вещи, например, угловое распределение пятна, и все знают, что это наш конкурс и лучше не лезть.

Вопрос: расскажите о начале бизнеса.

Бурмистров: это была уникальная ситуация, у меня только родился ребенок, семья находилась в другом городе, и я мог четыре дня жить на работе. Сейчас ребенок уже пошел в сад и ты должен его забрать оттуда. Так что стараюсь планировать свой день. Но сна всегда не хватает. И компенсируется ли это любимым делом? Я считаю, что да! Но когда сдача проекта и ты не успеваешь, я знаю, что это не очень правильно с точки зрения Трудового кодекса, но все видят, чем надо заниматься и не обращают внимание на время. Потому что есть общее дело, общие задачи. И их надо решить. И потом: хорошо поработаешь – хорошо отдохнешь.

Вопрос: как вы искали партнеров, которые помогают вас «выпекать» принтеры?

Бурмистров: мы перебрали пять или шесть производственных фирм, и сначала идет цена, потом работа с заказчиком, и еще, выдерживание сроков. Иногда штрафы за просрочку контракта 100 000 рублей в день. И тут уже никакие «отмазки» не помогут.

Вопрос: будет ли влиять на работу у вас надпись в трудовой книжке «менеджер по продажам»?

Бурмистров: мы оцениваем человека не по записям в трудовой, а по релевантному опыту. Человеческому. И мы поймем нужен ли он нам: есть люди, с которыми мы сработаемся, и это очевидно, а иногда есть люди, с которыми сразу «нет». Так что запись в трудовой, это последнее, на что мы смотрим.

Вопрос: среди дисциплин, которые вы изучали, у вам ведь появился практический опыт, какие бы дисциплины вам были необходимы и на младших, и на старших курсах для успешной работы в частном бизнесе?

Бурмистров: я, наверное, не так много времени уделял экономическим каким-то вещам, что ныне важно. С точки зрения техники и технических дисциплин, 95 % того, что я взял в университете, я использую. Молодые парни много горят стартапами, и нужны дисциплины про себестоимость, про экономическое понимание из чего в бизнесе всё составляется, не на графиках этих сухих из экономических книжек, а непосредственно для малого предприятия. Но эту информацию отлично продают люди с акселерационных программ, их стартап-инкубаторов. Если бы это перенести в универ, это было бы хорошо для развития ребят.  

Правильность слов Максима подтвердим мнением великого Леонардо да Винчи: Знания, не рожденные опытом, матерью всякой достоверности, бесплодны и полны ошибок.

Столичный автозавод «Москвич» после долгого ожидания возобновил работу. – такая свежая новость появилась в конце ноября 2022 года в публикации В российской столице запущено серийное производство кроссовера «Москвич 3». Там же речь идет о том, что нынешний Москвич не совсем наш: первая модель — это версия китайского переднеприводного кроссовера JAC JS4, цена которого будет в максимальной комплектации до 2,2 млн. рублей. На открытой лекции в октябре 2022 года «КАК ИЗ НЕБОЛЬШОЙ ФИРМЫ СТАТЬ КОМПАНИЕЙ С НАЛАЖЕННЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ» Дмитрий Иванов, выпускник Московского Авиационного Института (2007 — специализация: Защита информации на предприятии «Специалист»; специализация: Предпринимательский менеджмент «Экономика и управление на предприятии» «Инженер-Экономист») и Российской Академии Государственной службы при Президенте (2012, специальность: юрист, специализация: государственное строительство и право), генеральный директор компании ООО «Ультраконденсаторы Феникс» , говорил не только о тематике нишевой отрасли, но и попутно затронул вопросы и автомобилестроения, и других отраслей, где применяются суперконденсаторы. Но сначала он ответил на наши наивные вопросы. Вот они:

Вопрос: какие сказочные герои запомнились из детства, кто на вас оказал влияние?

Иванов: сложно вспомнить, но, наверное, советские мультики. Потом «Три мушкетера», но в детстве – советские мультики: Ну, погоди…

Вопрос: как надо воспитывать барышень?

Иванов: тут, наверное, нет универсального совета. Я считаю, что в любом случае воспитание ребенка… личность закаляется в каких-то испытаниях. Ребенок не должен как сыр в масле кататься. Я такого не разделяю, считаю, что ребенок должен сам добиваться всего потихоньку и не нужно, если что-то не получается, не нравится ребенку, не нужно его заставлять. Потому что бывает часто, что папа хотел быть хоккеистом, он таскает ребенка на хоккей, а тому не нравится. И с девочками, и с мальчиками всё так же.  Я сам спортом занимался, мотокроссом, мастер спорта. Помню, как я с детства мечтал об этом, но не было возможности, потому что спорт требует значительных финансовых вложений. Я с 10 лет ходил и полы подметал, и только к 18 годам у меня появился свой мотоцикл. И я начал выступать. А со мною вместе ходили абсолютно нормальные ребята, папы приезжали на джипах и привозили им новые офигенные мотоциклы. И они со слезами на глазах уходили. Так что надо не заставлять ничего делать и смотреть, как ребенок развивается. Следить за его интересами. Не нужно с ребенка слишком много требовать. У нас любят: пять лет ребенку, давайте его на английский, на испанский, иди учи!!! В итоге ребенок просто перегорает, как и любой другой человек. Конечно, все эти знания пойдут на пользу, но в итоге, если вам потребуется английский, в какой-то момент в вашей взрослой жизни, вы его выучите за год. Чтобы общаться. И если он вам не нужен будет, вы за год его забудете. У меня была схожая история – учил долго английский, общался, много ездил за границу в командировки. А потом – раз! И у меня за пять лет никакого общения по-английски. Так что не надо ребенка передавливать. Он будет сам спокойно развиваться, а дальше основное получит.

Вопрос: как в юном возрасте научиться что-то свое делать в этой жизни?

Что такое свое дело? У молодого поколения инфантилизм более развит, чем у нас, они какие-то все индивидуальные стали. Все хотят от ответственности подальше отойти. С точки зрения сделать что-то свое, если у человека есть какая-то предрасположенность к какой-то деятельности, например, хочет дом построить, то сделает это; с бизнесом так же – если вы занимаетесь каким-то делом и вам оно нравится, просто, тут сложнее и менее понятно, как перейти от того, что ты ходишь на работу каждый день, к организации своего бизнеса… должна быть предрасположенность к этому, наверное. Многим это не надо. Но выходить из зоны комфорта надо.

У меня лекция по суперконденсаторам. По их типовым применениям. И немного о нашей компании. Я занимаюсь суперкондентаторами с 2010 года. Работал в трех компаниях по этому направлению. Тема мне интересна. У меня была любовь к технике, к автомобилям, к электромобилям. Попал я туда достаточно случайно. Но сначала о теме лекции.

Суперконденсаторы, относительно новое, хотя технологии уже несколько десятков лет, это накопители энергии, которые занимают нишу между обычными конденсаторами и аккумуляторами. Они накапливают энергию намного быстрее чем аккумуляторы, и обладают большей мощностью, и их энергия значительно превосходит традиционные конденсаторы. Образовалась эта ниша, и они применяются там, где нужен значительный срок службы, большая цикличность и высокая мощность. Применяется там, где требуется импульсный режим работы. Изначально тема пришла с автомобилей, с автомобильных систем пуска. При отрицательной температуре аккумуляторы замерзают и не позволяют заводить технику. У суперкондентатора внутренне сопротивление практически не меняется до минус 40, и в силу этого он, как источник мощности, отлично подходит для запуска двигателя. Мы выпускаем систему запаска двигателей для автомобилей МЧС, МВД, всяких вездеходов, там, где нужна высокая надежность запуска двигателя. Изделие получается небольшим, очень мощным и гарантированно запускает двигатель. Потому что есть как-бы Вебасты, пусковые подогреватели, но они лишь подготавливают двигатель к пуску. Но не пускают его. А для того, чтобы запустить двигатель в очень холодную погоду, то нужен большой ток, а аккумуляторы замерзают… мы разработали целую линейку этих систем запуска на разные двигатели от самых маленьких до больших КАМАЗов. Как стационарно устанавливаем их на автомобили, так и делаем переносные в виде пусковых устройств. Далее – системы майл-гибрид. Есть у нас обычные гибридные автомобили, есть «легкие» гибриды, так называемые. У нас мир идет к электромобилям, минуя нишу гибридов. Хотя стоимость аккумулятора доходит до 40 % от общей стоимости автомобиля. А система майл-гибрид – это установка легкого накопителя стартер-генератор, и фактически старт и запуск двигателя, докрутка на престарте, торможение – он позволяет сглаживать пики. У нас режим работы двигателя рваный, мы снижаем мощность ДВС, и снижаем потребление топлива. Был создан пилотный проект на базе УАЗ-КАРГО и Лада-калина, кажется, совместно с НИАЭ, это институт автомобильной электроники. Проект успешно прошел, но остался не замеченным в силу каких-то причин. Жаль, что такие проекты не пошли, хотя увеличение стоимости таких автомобилей совсем незначительное. Это не электромобиль, который стоит намного дороже: здесь добавляется конденсаторная батарея и генератор. Интересный проект.

Обычные гибриды. Применение суперконденсаторов позволяет делать батареи, срок службы которых десять и более лет. На весь срок эксплуатации автомобиля делается батарея, ставится и успешно работает. Разные производители занимались этим направлением.

Применение в подсистемах автомобиля. Там, где нужна импульсная мощность, эдектро усилитель руля, стеклоподъемники, такие, знаю, в Ламборджини применяются, надо поднять и опустить стекло быстро. 

Применение на автобумах – очень большой пласт в мире. Это гибридные автобусы. Они давно применяются во всем мире на суперконденсаторах с очень низким уровнем выброса СО. И тут возможность двигаться в режиме старт-стоп: т.е. двигатель не загрязняет природу. Таких автобусов выпущено уже более 20 000 по всему миру, может быть, уже 30 000. Одно из интересных применений в России: мы занимались в 2014 году совместно с заводом по производству троллейбусов, создали автобус КУБУС. Очень интересный проект, так была установлена газовая турбина, работающая на природном газе. И стоял суперконденсатор, обеспечивающий работу двигателя. Фактически это был гибрид, где генератор на борту в виде газовой турбины заряжал накопитель и автобус «работал». Был суперэкологичный. Тогда, в 2014 году, время было переходное и тогда Москва не стала их закупать. Цена такого автобуса была выше на 25 % чем у дизельного автобуса, но нам сказали: если он будет стоить как обычный дизельный, мы тогда рассмотрим вопрос, потому что бюджет у нас фиксированный. 200 автобусов. И мы не можем купить у вас 150 автобусов. Но сейчас уже электробусы «пошли», хотя с точки зрения экологии гибриды не уступаю им. Грузовая техника. У нас совместно с КАМАЗом реализовывались проекты.

На электротранспорте суперконденсаторы тоже применяются сейчас на трамваях в Москве. Их компания? выпускает — на крышах большие «коробки» лежат, это сумеркодненсаторы. Их задача – обеспечить сохранение энергии, рекуперацию. Главная задача здесь – не столько экономия, сколько разгрузка тяговой сети. Это очень актуальная задача и для метро, потому что мощность подстанций ограничена, а поток транспорта надо увеличивать. И так мы снижаем пики, сглаживаем за счет конденсатора. В метрополитене в 2014 году был проект по созданию таких накопителей между подстанциями.

Подъемные механизмы – тоже прекрасная область применения: кран, лифты. Такие проекты пилотные есть. Не про все могу сказать, но они присутствуют. Подъемники, погрузчики, их применение в энергетике. Это тоже хорошая история. В Россетях на подстанциях стояли аккумуляторы их задача была такая: если пропадает питание, то нужно сделать корректное завершение работы, закрыть все протоколы и по каналу передать показатели. Аккумуляторы надо менять постоянно. Плохо работают зимой. Мы предложили концепцию суперконденсаторов. Более 20 000 штук систем поставили, начиная с 2019 года. И по ним отказов не было – супернадежная работа. Большая энергия не нужна, мы пять минут поддерживаем работу. Никакого обслуживания, зимой где хотите ставьте!

Еще применение в альтернативной гидроэнергетике в составе ветрогенераторов. Не наша компания их поставляет. Но мы тоже прошли испытания.  Альтернативный продукт выпустили – для управления поворотом лопастей ветротурбин.

Применение для как накопителей энергии для разных видом арматуры: закрытие клапанов, кранов, на нефтепроводах, водопроводах…

Последнее, о чем можно рассказать, фонари на светодиодах. Тоже прекрасная история. Фонарь, который работает в любое время, может быть даже с зарядкой от вибрации, он в кармане лежит, вы ходите, а он автоматически заряжается от конденсаторов и может работать полчаса. Либо экспресс-зарядка: фонарик может лежать 20 лет у вас в машине, вы его взяли, потрясли, подключили в сеть, и он у вас работает.  Мы работаем над этим проектом и многое получается.

Компания у нас небольшая – полтора десятка человек. Костяк. Остальные у нас – подрядные организации и дружественные организации. С моей точки зрения сейчас это наиболее правильное построение бизнеса, потому что мы понимаем, что наращивание штата при отсутствии долгосрочных проектов чревато большими проблемами

Как я попал в этот бизнес? История у меня забавная – в школе я не очень увлекался точными науками, и пошел в авиационный институт. Он был рядом, мои родственники заканчивали его. Институт отличный – все, кто со мною учился в группе успешно сейчас работают в серьёзных нормальных компаниях. Учился я по технической специальности – по защите информации, на третьем курсе мне предложили подрабатывать – иди подработай в налоговую. И меня взяли в налоговую. Я пошел получать экономическое образование. Экономику и управление на предприятии не зря учил – это то, чем я сейчас занимаюсь.  Так я закончил первое образование, второе, потом меня потянуло в юридическую плоскость – в прокуратуре попросили юридическое образование.  Меня направили в Академию госслужбы при Президенте, тогда РАНХ называлась, сейчас РАНХиКС, тоже с красным дипломом закончил её. Очень мне нравилось государственное строительство. А потом, в 10 году, у меня резкий перелом случился – мне предложили пойти в компанию Элтон. Она уже не работает в Троицке. Они занимались суперконденсаторами. Я как-то резко перевернулся, мне это очень интересно. Я не скажу, что мне было не интересно в нормотворчестве. Но строительство сложного механизма либо строительство государстве с точки зрения законотворчества на самом деле очень похожие процессы. Это процессы, которые основываться на фундаментальных знаниях. А здесь всё было живое – это меня подкупило. Я в это погрузился и так из этого не вылажу. Нахожусь в этой нише давно и очень рад, что у меня всё так получилось, потому что это очень интересно.

Иванов: у нас сотни клиентов, в том числе из Роскосмоса, просто наш конденсатор может быть размером со спичку.

Вопрос: как вы из малой фирмы дошли до производства? Какой путь пришлось пройти? Пройти?

Иванов: путь был непростой. Если взять наше предприятие и корейскую компанию, или китайскую, то нам еще идти больше, чем уже прошли. Главная сложность в том, что в наших реалиях отсутствует планирование. Потому что все, кто к нам приходил, будь то Россети, Росатом, Роснефть, и никто за мои длительные годы работы больше года не давал никаких гарантий о потреблении продукции. Мы что-то внедрять можем, но мы делали, но ведь сделать пять штук – это одно дело, а тридцать тысяч штук  – совсем другое. Мы сделали пять штук, они их испытали и сказали: здорово! 30 000 сможете сделать? Сможем. А когда нужно будет? Мы еще сами не знаем. Ждем. Это разговор был в феврале. Доходит дело до конца августа. Давайте мы договор подпишем, когда поставлять надо? Ну, с сентября начинайте поставлять. А у нас закупка комплектующие может полгода занимать. Ведь это и закупить, наладить процессы… когда нет поланирования,

Очень сложно развивать компанию. Ведь это и увеличение численности, и закупка оборудования, всё это должно работать. Но в силу того, что такой возможности развиваться нет, мы развиваемся поступенно. У нас, слава Богу, есть большой круг подрядчиков и партнеров. Металлообработка – партнеры. Но мы сейчас пришли к тому, что если у вас большой объем потребления, его нельзя распланировать на длительное время, 

Использовать подрядчиков. Если мне сейчас предложат сделать 10 000 – я сделаю. Потому что за мной стоят партнеры. Это не люди, которые сидят у меня в цеху и голодают, ждут, когда же я принесу им зарплату или заказы. Это партнеры, которые занимаются той же металлобработкой, и я понимаю, что если в этом году у меня не будет роста заказов, то мы не умрем с голоду. Мы не закроем компанию. Мы будем и дальше работать. Просто мы чуть меньше заработаем. На рынке текущем это спасает. Единственно правильный подход с моей точки зрения, к развитию бизнеса, особенно если в вас не хотят влить огромное количество денег. А я таких проектов на своей памяти видел очень много. Первый завод суперконденсаторов, где я работал, отличная история была. Влили кучу денег туда!

Трансмашхолдинг финансировал. Но, в итоге всё закрыли с убытками по нескольким причинам: рынок не был готов, в 2010 году рынок не был готов к гибридному транспорту, к системам пускам. А из-за того, что сразу начали накачивать компанию персоналом, производством, полным циклом, и так далее. И просто она не успела выйти на свой объем потребления, чтобы себя прокормить. Когда в какой-то момент это надоело, сказали: всё, ребята, давайте заканчивать, поскольку это частные деньги. Если это госденьги, то это может длиться дольше. Компания Леотех, они не такие уж плохие аккумуляторы делают, но они же тоже, насколько я знаю, они всегда были убыточное компанией. Плодить огромные компании просто для того, чтобы отчитаться, что мы вот построили завод! И что дальше?

Мы не перешли на стадию строительства суперзавода, хотя нас очень просили, потому что мы понимаем: ребята, хотите завод полного цикла, можете даже денег не давать, мы его построим сами. Вы дайте нам понимание, что этот завод будет 10 лет работать. Или хотя бы 5 лет. В этом главная проблема.

Вопрос: вы упомянули вариант в альтернативной энергетике, можно ли говорить о перспективах использования вашей технологии в солнечных панелях?

Иванов: любая альтернативная энергетика, будь то солнце или ветер, она имеет нестабильную генерацию, а потребителю надо иметь стабильную подачу электроэнергии. В связи с этим эти системы должны иметь накопитель энергии. Но здесь применение супероканденсаторов для накопления энергии не имеет смысла, потому что они – накопители небольшой емкости. Энергии в нем на порядки меньше, чем в аккумуляторах. При тех же габаритах, стоимостных характеристиках. Суперконденсаторы применяются там, где нужны минуты, до получаса, но это уникальные случаи, либо там, где нужна суперстабильность и надежность. Системы передачи информации по радиоканалам — там где присутствует резкий пик нагрузки и передачи, там применяются аккумулятор и суперконденсатор. Но это не накопление энергии, а «рваные» режимы. Для солнечных панелей я не вижу смысла, если только не присутствует резкая нагрузка, которая необходима, чтобы обеспечить работу какого-то потребителя.

Представит такую ситуацию: у нас стоит удалённый объект, панель и ветряк, и этот объект должен выходить, например, два раза в день и докладывать свое состояние по мощному радиоканалу. У нас работает солнце и ветер, стоит конденсатор, который может работать и у него срок службы 20 лет. И вот это всё работает автономно. Он заряжается потихоньку: солнце посветит, чуть зарядился, ветер… чуть зарядился. Потом идет мощная передача по радиоканалу, аккумулятор разрядился и снова заряжается. И еще наш реальный проект по использованию геофизических датчиков. В породу в скалистой местности засвкерливаются эти датчики вибрации. Когда начинается вибрация, они «понимают» что идет оползень или еще что-то. И это всё по радиоканалу работает. И если применять вместе с аккумулятором суперконденсатор, в каждом датчики стоит очень маленькая батарейка, но если параллельно с ней поставить суперконденсатор, то система работает на 40 % дольше. Без обслуживания.

Вопрос: вы говорили, что увлекались точными науками, и очень много чего изучали. Что вас мотивировало? Вы добились успеха?

Иванов: мой успех в том, что я не хожу на работу! Нет у меня такого! Мне нравится делать то, что я делаю! Я могу в субботу поработать, в воскресенье. В понедельник не пойти на работу. Просто я занимаюсь любимым делом, мне интересно. И это, на самом деле, очень важно, потому что в моем кругу мои друзья детства, ровесники, все достаточно быстро перегорают. У людей науки гибкость ума что ли. Заниматься одним и тем же делом, если вы его не любите, это очень тяжело. Когда я пришел на работу и стал заниматься конденсаторами, я начал больше с бизнесовой части. Не с технической. Но я очень быстро погрузился в техническую и когда моим коллегам надо было просчитать проект и запрашивать технического специалиста, спрашивать его мнение, специалист в течение суток или двух отвечает, он тоже чем-то занят. Потом специалист передает что-то менеджеру, менеджер связывается с клиентом и так далее. У меня эта стадия быстро ушла, но я, конечно, не приблизился к знаниям суперспециалистов, но в том приближении, в каком это было необходимо клиенту, в 90 % случаев я всегда сам мог с ними работать. Я просто понимал, что те ответы, которые дают технари, понятны мне. Надо углубиться в процесс, не относиться поверхностно к каким-то деталям, а пытаться в них разобраться, особенно если время позволяет. Это не всегда правильный совет, иногда можно на аутсорс отдать. Но в моем случае это помогло. Клиент хочет видеть в вас, как в человеке, который с ним ведет переговоры, какой-то уровень знаний и компетенций. Он вас задает вопрос, а вы сразу же в его режиме «подрулили». Так что нужно иметь базовые знания для того, чтобы не сесть в лужу.

Вопрос: а не было ли каких-то переломных моментов, что что-то идет не так и руки опускаются?

Иванов: нет, наверное. Не было. В плане работы не было. В плане других нюансов – было. Но это не в плане работы. В плане жизненных ситуаций, да, были такие. Были и тяжелые моменты, но вот в плане работа, когда пытаешься сделать хороший продукт, а понятно, что есть какой-то более «желанный» поставщик. Менее «желанный» поставщик. И ты делаешь дешевле, лучше, стараешься. А тебе говорят, вы нам не подходите. Почему? Ну, вот, у вас «граната» не той системы. Это бывает обидно. К сожалению, это зачастую происходит и это большая проблема вообще для нашей страны.

Вопрос: какие советы вы можете дать нам, ребятам, которые начинают входить в профессию?

Иванов: здесь универсального рецепта тоже нет. Но я думаю, что вам не надо сразу рваться в бизнес, этого не стоит делать. Надо сначала реализоваться в профессии своей. Вы поймите, что вам нравится делать, занимайтесь этим. И произойдет какой-то момент, когда вы поймете, что, может быть, и стоит этим заняться. Начать самим что-то делать. У меня, а мне уже почти сорок лет, а когда мне было двадцать, и я только институт заканчивал, все побежали в бизнес. Это не плохая школа. Очень хорошая. Я и сотовой связью занимался, продавал что-то… но всё это – бег на месте. Потому что построить нормальный бизнес можно только когда у вас есть знания и, самое главное, не теоретические, я не преуменьшаю знания, которые дает институт, он дает гибкость ума; когда вы можете решать задачу. Вот этим отличается человек с хорошим высшим образованием от человека без образования. Главное, чтобы ваш интеллект позволял вам воспринять эту информацию, переложить её на ту задачу, которую вам ставят. И когда вы поймете, что вы в своей профессии, у вас всё отлично, всё ОК! И станете специалистом, то поверьте мне, вы достигните, с моей точки зрения, успеха. Успех – это даже не бизнес и не деньги, это может быть ощущение. У меня есть конструктора, я их очень уважаю, они намного старше меня, но это люди, которые очень любят свою работу. Вот инженер-электронщик. Ему уже сильно за 60, уже под 70, он живет в маленьком загородном доме и ему не надо ходить на работу. Он полностью на удаленке и живет в свое удовольствие, и он занимается электроникой. Он мне звонит и говорит: дайте мне задачу, мне скучно. Дайте поработать! Вот это – успех! Вот если у всех так будет, у нас и страна будет другая, и мир будет другой.

Хорошие слова говорил Дмитрий Иванов, спасибо ему. В любом возрасте знания помогают и делу, и жизни. Вот знаменитый на весь мир Андрей Николаевич Туполев, во время Первой мировой войны работавший в госпитале медбратом, познакомился там с будущей супругой Юлией. Вскоре они подали заявление и ЗАГС, и молодой зять переехал в квартиру тещи. Мать супруги отнеслась к нему прохладно, ведь была дворянкой. Но вскоре её сердце оттаяло – Андрей вмиг решил вопрос с горячим водоснабжением и построил печку. А потом в семье и дети появились на радость взрослых.

Вряд ли выпускник Императорского московского технического училища Владимир Шухов в конце своей жизни вспоминал советские награды — Ленинскую премию (1929) и звание Героя Труда (1932). Куда милее ему были полученные за паровые котлы премия на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде (1896) и золотая медаль на Всемирной выставке в Париже (1900). Ведь он конкурировал и в честной борьбе положил на лопатки мирового монстра — фирму «Бабкок — Вилькокс» (Babcock & Wilcox). Кстати, другой выпускник училища, В. И. Гриневецкий, разработал теоретически обоснованный метод расчета парового котла. Вряд ли блестящий выпускник того же вуза Надир Абдухманов знал об этом, выступая 5 октября 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н.Э. Баумана на тему «От мечты о стартапе до автоматизации производства». Заместитель директора по развитию компании «Сигнал-Теплотехника» (город Энгельс), одного из ведущих отечественных предприятий, специализирующихся в области производства и поставки бытового и промышленного отопительного оборудования, а компания производит котлы, несущие нам тепло, поведал не только о своих шагах после учебы, но и о том, как и с кем он учился. А начал свой рассказ с таких слов:

Абдухмано: в первую очередь я хочу сказать, что никакие задачи не решаются в одиночку. Поэтому, я буду рассказывать НАШУ ИСТОРИЮ.

Эта история началась с поиска работы, на этот поиск меня допинал мой одногруппник Александр, с которым мы всё это и начали. Мы искали работу, искали инвестора, для того, чтобы сделать стартап. Мы тогда еще не поняли, что мы искали. Но мы искали очень тщательно, очень трудились в этом поиске. Внезапно хедхантер оказался полезен: после сотни разосланных резюме я нашел предложение, которое выглядело одновременно забавно и как-то внушающе. Там были написано: МЫ ИЩЕМ РУССКИХ ИЛОНОВ МАСКОВ. Я очень сильно рассмеялся, если честно, и позвонил Саше, и сказал, что нам точно нужно подавать. Мы прошли три этапа собеседования. Третий этап был с собственником предприятия на котором мы сейчас работаем.

И так началась наша история. Мы сначала пытались создать стартап, думали про наши курсовые проекты. Ни разу не написали в Бауманке типовой курсовой проект, у нас были новые идеи, и мы всю делали вместе. Одна из идей была о комплексе, который сортирует мусор. На самом деле он и до сих пор звучит достаточно свежо. Но всё еще не понятно, как его сделать мобильным. Я еще верю в эту идею! Для того, чтобы что-то сделать, надо начать с чего-нибудь простого, и вы понижали свою планку для того, чтобы мы могли сделать: пришли к тому, что хотим сделать вендиновую машину, точнее, машину обратного вендинга. Это аппараты, которые все видели до 2100 года, это аппараты не для того, чтобы в них можно было что-то купить, а аппараты, в которые можно положить банки, бутылки и прочее, включая пластик, стекло и металл. И параллельно мы очень сильно хотели, чтобы идея коммерческая была также воплощена в наших дипломных работах, потому что мы были на 4 курсе. Тогда мы очень любили сидеть на двух стульях, но очень быстро пришли к выводу, что это не получится и как раз здесь не было противостояния между умным и прикладным. Потому что и бизнес и наша любимая кафедра СМ7 сошлись в том, что наш стартап о обратным вендингом – полный отстой. Бизнес потому, что идея долго окупалась, а кафедра решила, что это не умно.

Тут я перейду к противостоянию умного и прикладного. Суть противостояния в том, что диплом – это наши университетские знания, возведенные в абсолют.

Мы предприняли много решений, но всё еще на границе разумного, чтобы комиссии можно было обосновать свой выбор. Но это была не та идея, которую можно было выгодно коммерциализировать. Только если это не очень суперсложная программа, которая решает много проблем человечества и за нее вам готовы отдать огромные деньги. Если что-то материальное будет вовлечено в эту идею, то это будет, скорее всего, безумно дорого и очень долго окупиться. Мы находились в душевных исканиях, и параллельно в этот же момент я должен отдать дань уважения Сергею Анатольевичу, потому что именно в это время он нас приучал к проектному менеджменту. Мы приняли решение идти в КРОК – Сергей Анатольевич запинал нас в КРОК, мы прошли обучение и здесь я вновь отдаю дань уважения Сергею Анатольевичу, я узнал только через полтора года после начала этого обучения, что оно мне безумно сильно пригодилось. После того, как мы убедились, что фандомат – это не интересный стартап, мы поняли, что это так же неинтересный диплом. И тут мы вспомнили, что у человека, который нас нанял, есть предприятие. Он об этом несколько раз говорил и добавлял: вы же робототехники, а мы роботов ставим! Но мы как-то особо не обсуждали эту тему.

В тот момент решили посмотреть его предприятие. Совершенно неожиданно для себя мы отправляемся в Саратовскую область. Нас встречают на предприятии. Всё нам показывают и обо всём рассказывают. С этого момента у нас начинается бурная мысль о том, что мы можем оптимизировать на этом предприятии. И у нас смешанные детско-университетские фантазии, помноженные на чудеса техники, о которой мы что-то знаем.

Как раз в этот момент я начинаю работать над своим дипломом, который одобрил Сергей Анатольевич, и эта идея даже понравилась предприятию. Саша начал работать над своей идеей – попытался сделать облегченный, уменьшенный позиционер, а я хотел сделать систему для перемещения листового металла. Мне казалось, что это один из самых неоптимальных процессов. Впоследствии с этими темами мы пришли к выводу о том, что даже это является слишком заумным для предприятия. Чего хочет предприятие? Предприятие обычно хочет, чтобы у него было достаточно быстрое решение с достаточно коротким сроком окупаемости. И так же оно хочет, чтобы это решение можно было обслуживать и эксплуатировать. Кажется, по всем этим параметрам наши идеи не подходили. Потому что это долгая разработка, долгое внедрение и большие затраты. Директор этого предприятия, тогда был технический директор, предложил нам идею с автоматизацией листогибочного пресса. После проведения небольшого исследования, мы выяснили, что никто в России этого не делал. Вообще никто! И мы уточняли, спрашивали, связывались с разными подрядными компаниями, и нам все говорили, что это экономически нецелесообразно, это глупость, роботы для этого не используют и вообще зачем это вам? Одновременно с этим предприятию предлагали Universal Robot и мы наверное месяц потратили для того, чтобы переспорить, пояснить, что эти роботы не подходят для предприятия. Мы прекрасно знали минусы этих роботов. Это изначально лабораторные роботы, которые в металлообработке использовать нельзя.

Здесь я остановлюсь и сделаю отдельную ремарку! Я отдельно выписал, почему производство не доверяет решениям с робототехникой. Первая причина. То место, куда вы устанавливаете робота, может быть действующим оборудованием, которое на время пуско-наладочных работ становится неработоспособным и понижает производительность предприятия. Но это 5 %. Если Вселенная была бы идеальной, то данный фактор можно было нивелировать положительным эффектом. От автоматизации мы сразу получаем повышение производительности или берем и увольняем людей. И всё становится замечательно и прекрасно. Но нет! Потому что существует отладка технологии, существует проблемы, которые вы не учли в пуско-наладочных работах. Даже в листовом металле может меняться на небольшую величину толщина или направление резки этого металла, когда его резали и он не был листовым. И это может влиять на гибкость, на абсолютно любой процесс, а поскольку мы делали робота, которые вакуумным способом поднимает ети листы, мы выяснили, что в разное время года металл складывают в пачки с различным количеством масла. Точнее, сначала мы удивились, что там вообще есть масло! Потом подумали, что это – логично! А потом оказалось, что там может быть очень много масла! Присоски по маслу скользят. Что очевидно, но было невероятно!  Вторая причина – то, что финансовая выгода от проектов автоматизации неочевидно и не моментально. Здесь надо отдать дань уважения собственнику предприятия, потому что он был готов и сейчас готов поддерживать наши проекты. Он готов идти на риск ради развития. Он визионер и хочет улучшать российскую промышленность. За что можно ему поставить памятник. Поскольку финансовая выгода не очевидна, требуется подробно рассчитать все затраты и показать, какую мы получаем выгоду от оборудования, чтобы доказать бизнесу, что данные инвестиции когда-нибудь окупятся. Но это не всегда можно сделать с разбегу! Поскольку многие «прочие» затраты, которые обычно так и называются, они практически не могут быть измерены, а заранее не могут быть предсказаны. Поточу что есть очень большое количество затрат, о которых вы на стадии проектирования не можете даже подумать. Третье. Это как рад о «прочих» затратах. Это проблема обслуживания и содержания. Про нее мало думали. Но ключевой фактор второй – финансовая выгода не очевидна. Но это проблема со сложным характером действий. Об этом узнают люди, которые поставят робота, немного поднапрягутся, но если написать стандарты, регламенты, создать нормативную базу, то в дальнейшем эти проблемы решаемы.

Я вернусь к нашей истории. Мы получили задание от предприятия и начали искать роботов. Повсюду разослали информацию о том, что хотим делать проект, мы еще даже не понимали, как мы называемся, какие мы сотрудники и что мы делаем, но мы очень сильно старались. Благодаря совершенно случайно сложившимся звездам, оказалось, что главного коммерсанта в FANUC Robotics Россия знал Сергей Анатольевич. Он был его дипломником. Мы это узнали совершенно случайно, после того, как мы нашли контакты FANUC и я позвонил туда, и им оказался Дмитрий Кайнов Совершенно не помню, как я раздобыл его контакты, но я помню его удивление, когда я произнес имя Сергея Анатольевича. Мы поехали туда вместе с Сергеем Анатольевичем, познакомились. Сергей Анатольевич поручился за нас и сказал, что мы очень умные ребята и мы всё можем. На этом зародилось наше первое сотрудничество с FANUC, потребовался еще месяц, чтобы познакомить директора и собственника предприятия этой организацией. И это, наверное, было первой победой, потому что они поверили, увидели, что там всё классно, увидели настоящих роботов. Они увидели праздник инженерной мысли, который замечательно представлен в инжиниринговом центре FANUC, на открытие которого нас тогда пригласили. 

Мы видели этот центр без красивых роботов, видели много коробок, и много надежд. Мы начали работать с подрядчиком. Попытались сформировать ему техническое задание и где-то в марте 2021 года. И мы уже подписали контракт. Мы ускоренно с Сашей писали дипломы, ускоренно додумывали все наши схемы, рассчитывали привода и затем 16 июня мы защитились на отлично, а 21 июня мы уже были в Саратовской области в рабочих робах и проводили пуско-наладочные работы. Мы прошли работы от и до: занимались и монтажом, и программированием, и пайкой, вбирали в себя всю информацию, которая только может быть. Кстати, на стадии изучения этой темы. На стадии проектирования, мы тоже достаточно сильно старались опираться на опыт других предприятий. Знакомились. Здесь нам большую поддержку оказал собственник этого предприятия. Он отправлял нас на различные завод: мы ездили к Клин, посмотрели на огромное предприятие, которое делает стеллажные комплексы всего ритейла в России. Это все гиганты типы Ашан и прочие. Одновременно с этим вторая половина предприятия делает холодильники для каких-то ритейловых комплексов. Мы посмотрели на завод Тонар, благодаря Диме  Кайнову. Он нас со своим коллегой свозил. Мы посмотрели все предприятия, где стоят роботы и куда мы можем достаточно быстро попасть. И вбирали в себя всю информацию…

Нам даже показалось, что это достаточно легко: 21 июля мы начали пуско-наладочные работы, 1 июля мы уже летели в Москву супердовольные, что мы очень быстро всё сделали. Наши работы длились 10 дней, мы даже спели в выходной отдохнуть. Но на следующий день нам звонит начальник производства и убивает всю нашу радость победы: оказывается, что в этот момент мы попадаем в реальный мир, оказывается, что мы не слишком подробно давали инструкции как работать, не учли очень много факторов. С проектом листогибочного робота мы проводились на самом деле не 10 дней, а с июня по февраль. Потребовалось время, чтобы оптимизировать свои решения, чтобы комплекс стал работать как серийное оборудование, как станок, который включают, и он постоянно делает одно и то же. Доведение именно до такого состояния — это самый главный вопрос интеграции роботов и то, что интеграторы обычно оставляют за скобками. Большинство интеграторов в России ставят робота, проверяют какую-то программу на каком-то количестве деталей и считают после этого работу свою сделанной.

Поскольку мы справились с этим проектом, мы сразу поверили в себя, и в нас тоже поверили. Поэтому мы сразу же заказали следующего робота и начали заниматься сварочными работами не позже чем через два месяца после своего первого проекта.

После того, как мы поставили робота с листогибом и нам это удалось в той или иной мере, мы получили огромную поддержку от руководства и со следующих месяцев мы планировали заказ роботов на следующий год. Мы запланировали сразу порядка семи роботов и думали, каким образом будем их устанавливать. Так получилось, что по своим жизненным предпочтениям мы с Сашей очень быстро поделили работу: Саша всегда был лучшим в программировании, я всегда был лучшим в том, чтобы договариваться с людьми и уговаривать людей что-либо делать.  Поэтому я стал организаторов всех наших проектов, а Саша главным специалистом всех наших проектов. И это было очень выгодное  сотрудничество. Впоследствии получилось так, что в августе, когда мы начали налаживать сварочного робота, всю работу, которую я мог организовать, чтобы у Саши была возможность только программировать и уделять этому максимум времени, я сделал. И из-за этого я начал отвлекаться на различные вещи и параллельно получил задачу организовать конвейерную сборку на нашем предприятии, и отправку продлукции на склад готовой продукции. Стал разбираться с этими процессами и стал выявлять множество недочетов, которые можно было исправить. И я постарался это сделать. Не технически, а организационно. Хотя я и не изучал организацию производства. Наверное, в тот момент мне было бы полезно знать.

Саша занимался сварочным роботом, я занимался конвейерным оборудованием, и впоследствии мы заказали большое количество роботов. Начали планировать эти задачи. Примерно в этот же момент мы поняли, что теперь нам нужна команда, и мы начали звать своих друзей – предложили двум или трем людям, и двое согласились, и теперь работают с нами. Команду мы собрали в октябре 2021 года, в ноябре я достиг апогея свой управленческой деятельности и мне предложили стать заместителем директора по развитию. На что я не сразу согласился. Но в январе уже вышел на свою новую должность и переехал сюда совсем. В итоге мы начали заниматься настройкой роботов и занимались этим по старому. Начали обучать людей, обучать свою команду. Здесь надо оговориться, что до того, как мы начали налаживать свой первый проект, мы отправились на обучение в

FANUC. FANUC нас очень поддержал, в том числе на всем нашем пути. Поддержка от FANUC и от Дмитрия Кайнова была просто титаническим трудом, и они нам очень много помогли. Да и в целом наше российское инженерное сообщество — это то, чем можно гордиться, потому что люди не спрашивают в первую очередь о деньгах, а стараются вам помочь. Может быть, нам так повезло? Может, мы такие открытые ребята, но хочется верить, что так повсюду.

Мы начали налаживать проекты и столкнулись с системными ошибками. Столкнулись те тем, что создать конвейерную деятельность по наладке роботов, стать действительно интегратором, которым мы всегда хотели называться, нужно иметь какие-то стандарты, правильное проектное руководство, и это, наверное, было временем турбулентности, это была зима этого года. И начало весны этого года. Но мы собрали все свои силы в кулак, и за май месяц всей своей командой довели до серийной эксплуатации пять роботов. Еще одного робота мы довели практически до серийной эксплуатации и сделали вывод о том, что нам не хватает оснастки, которую сейчас разрабатываем также в нашем подразделении. Мы думали, что это победа, но нет – следующим шагом, и, наверное, вот это я бы и назвал победой за всю нашу недолгую деятельность, это вывод, который мы сделали о том, что нужны регламенты и стандарты! Мало того, чтобы сделать оборудование, которое работает, нужно сделать, чтобы оборудование стало эксплуатируемым. Чтобы люди понимали свою ответственность за эксплуатацию этого оборудования.  И каждый четко понимал свое задачи. И за июль и половину августа мы написали огромное количество стандартов и регламентов, переписали все инструкции, провели повторное обучение и внезапно наши настроенные роботы, а к этому моменту мы настроили уже пять новых привезенных роботов и два робота, которые стояли, но на наш взгляд, работали не оптимально, мы их полностью переналадили… 7 настроенных роботов на нашем счету! Плюс еще один полунастроенный робор и два ожидали своей настройки. Внезапно все весь этих роботов начинают работать с практически целевой производительностью и все это произошло, может быть, это просто стечение обстоятельств, я не буду причислять все заслуги нам, может быть, это судьба, но после того, как мы написали стандарты, инструкции, после того, как мы поняли, по какой системе это все должно работать, внезапно показатели предприятия стали расти. Кстати, после написания всех стандартов мы дружно всей командой уехали в отпуск. И здесь для чистоты эксперимента – показатели производства росли и когда нас не было. Мы не могли отвечать на те вопросы, типа: я забыл, как вкручивать сопло, я не умею двигать робота, и прочее. А это в течении долгого периода времени сыпалось на телефоны ребят. Мы на сварочном участке получили прирост в полтора раза с момента полунастроенных роботов. И где-то в 1,7 раза с момента прошлого года. На данный момент у нас параллельно в настройке находится два робота, один ожидает металлических компонент, другой прямо сейчас нет, но в течение рабочего дня налаживается. Мы готовим стандант уже нашей работы и в ближайшее время отделяемся в отдельную фирму, которая будет заниматься интеграцией роботов и IT-решениями для производств и различного другого бизнеса в России.

Вопрос: два слова о предприятии

Абдухманов: предприятие занимается производством газовоотопительного оборудования. Это средний бизнес. На данный момент в нем работает порядка 220 человек. Из них порядка 70 % — производственные рабочие. Предприятие расположено далеко от города Энгельс, мы по пустым дорогам по сравнению с Москвой без пробок добираемся до работы за полчаса. Предприятие развивает материально-техническую базу. Сильно шагает вперед благодаря целям, которые преследует собственник предприятия. Он хочет его развивать. У нас появляется много нового оборудования. У нас появляется новый персонал. Это люди, которых мы потихоньку перетаскиваем с предприятия Бош-Саратов. Которые знают, что такое проектная работа, что такое система предприятия. Знают, как в этом работать и как это можно улучшать с поправкой на наш российский менталитет. На предприятии много возможностей и, самое главное, в таких ребят как мы на этом предприятии верят, потому что мы несем за собой изменения.

Вопрос: когда мы пытались понять, что вокруг вас, какие у вас были герои, которые вас вдохновляли?

Абдухманов: это очень сложный вопрос, мне кажется. Мне когда-то его множество раз задавали. Но я никогда не находил для себя идеального героя. Мне всегда хотелось быть просто лучше, чем я предыдущий. Мне хотелось становиться всё лучше и лучше. Я интересовался абсолютно всем подряд. Меня привело в инженерию наверное то, что науки естественные были не столь очевидны и требовали какой-то логики, размышлений и всегда в них можно было использовать дедукцию для того, чтобы придти к какому-то решению. Это не было каким-то осознанным выбором, это было просто, что было значительно интереснее, чем заниматься чем-то другим.

Вопрос: когда вы пришли на факультет СМ, то увидели там что-то космическое и прочее, а первый год обучения чем запомнился?

Абдухманов: было очень тяжело. Это, наверное, всё. Первые два года обучения в университете запомнились тем, что я трудился не покладая рук, потому что я пришел из обычной общеобразовательной школы, не из физмат-лицея, не из какой-то профильной школы, которая уже рассказывала что-то своим ученикам… у меня не было черчения, не было таких дисциплин, и мне было достаточно тяжело, но я был очень трудолюбив.

Вопрос: как вы лично поддерживаете свою физическую форму?

Абдухманов: сейчас вы попали в очень удивительное время – я последние полтора месяца, это была буквально пощечина, но в основном я хожу в спортзал, последнее время занялся кросс-фитом, после отпуска я все еще не хожу в спортзал. Но я всегда старался поддерживать себя в форме, потому что, на мой взгляд, это что-то, что очищает разум и позволяет мыслить качественнее. Чисто с эстетической стороны свое тело должно нравиться, на мой взгляд.

Вопрос Воротникову: как можно представить нашего гостя?

Воротников: я хочу всех поприветствовать, в наше время так не хватает положительных эмоций, и я очень рад Надира слышать. Человек он оптимистичный, смелый. Вот этого, как мне кажется, не хватает сегодняшнему поколению студентов. Нужен элемент авантюризма! Что важно иметь во всех робототехнических направлениях. У меня сейчас складывается большая группа дипломников, как обычно, и по-прежнему хорошие глаза, хорошие ребята и девчонки тоже, но у многих совсем нет фантазии. И вот они ходят «хвостиком»: что будем делать? Подскажите то, подскажите сё… Надира приходилось в хорошем смысле даже подтормаживать. Его регулярно заносило, но у него внутренняя энергетика большая. Мне кажется, что для того, чтобы организовать стартап, такая энергетика и нужна. Мне кажется, что самое сложное, что сейчас существует в стране, даже не будем брать последнее время, а просто в России, на протяжении всей моей жизни, что-то попытаться изменить в существующей системе управления. И вот скажем, заводские предприятия, которые понимают необходимость автоматизации, но они не могут это сделать по самым разным причинам: в первую очередь это причины внутренние, некое опасенипе что-то такое новое включать, и, кроме того, в последние годы эти предприятия являются в значительной степени градообразующими, на них весит большая социальная ответственность, они должны поддерживать население и бороться с безработицей. Не государство этим занимается, а предприятия. Поэтому они не сильно заинтересованы в каких-то инновациях. Я Надиру это говорил в разной степени мягкости, но я очень рад, что они живы. Это большая смелость и не так много у меня было ребят, которые были способны на такие авантюры. Почему мало среди молодых тех, кто зажигает? Тут есть много нюансов. Мне кажется, это тема отдельного вашего семинара, среди прочего в последние годы – переход на удаленку, они продолжают жить в своем мире, не очень охватываясь обратными связями реального мира. Они не ходят по земле в значительной степени. Мне кажется, что это поколение escape, т.е. когда сделал какую-нибудь ошибку, очень легко нажать кнопку escape и как будто ошибки не было. А жизнь по эту сторону экрана очень конкретная и за любую ошибку нам приходится расплачиваться. Другая сторона ответа связана с возрастом. Меня с ней ребята познакомили и мне она очень близка: возраст нынешнего студента намного ниже, чем возраст студента 10, 20 и 30 лет назад. Хотя по паспорту всё то же самое, а по существу они маленькие.  Я сейчас понимаю, что последний курс бакалавриата – это не 4 курс Бауманки, а 16 класс школы. Но Надир один из немногих людей, которые сами за себя отвечали. И ребята вокруг него собрались с характером.

Вопрос: Надир, прав ли Сергей Анатольевич, говоря о современном поколении?

Абдухманов: я должен сказать, что то, что в нашем пути произошло, это какая-то определенная удача. Но одновременно с этим я хочу сказать, что удачу можно своей энергичностью привлекать. Я не сторонник того, что можно себе каждый день представлять Феррари и тогда у тебя появится Феррари. Ведь за этим действием представления ничего больше не скрывается. Я также не возьмусь судить всех людей подряд и говорить, что они ни к чему не стремятся. Или чего-то боятся. Тут Сергей Анатольевич будет более опытным человеком, потому что через него проходит огромная масса людей. Со многими успешными людьми меня познакомил Сергей Анатольевич. Эти люди проходили школу Сергея Анатольевича. И тут в какой-то момент нужно просто поверить, это в этой жизни что-то возможно, хоть это сделать достаточно сложно. Но с другой стороны, то, о чем говорит Сергей Анатольевич, и я всегда придерживался такой точки зрения, что это ошибка системы. Потому что в школе нас учат делать как все делают, нам говорят родители: хорошо отучись, а потом пойдешь на хорошую работу. Я где-то на первом курсе, к концу первого курса меня взяли холод и дрожь, и осознание того, что никто не прибежит за мною, как только я получу красный диплом. Или просто диплом. И не появятся люди, которые хотят меня взять на работу! А значит, надо что-то делать! Значит, нужно иметь какой-то опыт, обрастать какими-то связями. Нужно проявлять себя. На самом деле, то, что приводит к успеху – это, наверное, старание, труд, связи.

Вопрос: как найти свое место работы ближе к специальности?

Абдухманов: на самом деле наибольшее количество вариантов вы можете найти в небольших фирмах, которые ищут помощников, людей, которые пусть не на сложной работе могут набираться опыта. Это могут быть стартапы, небольшие фирмы. Можно смотреть и работу ассистента. Также попробуйте посмотреть, какие смежные специальности есть с вами.

Я на самом деле действовал абсолютно просто и в лоб: до того, как устроиться на эту работу, мы вместе с Сашей преподавали: он математику и информатику, а я физику и математику. Большого поискового опыта у меня нет: я просто рассылал резюме пачками, проходил собеседования, тесты и смотрел, что может заинтересовать работодателя.

Кстати, выставки в физическом мире – замечательная вещь, там можно сказать, что я студент и познакомиться со многими людьми.

Вопрос: вы осуществили мою мечту, которая зарождалась лет с 12, по поводу обучения и своего дела. Мне очень понравилось, большое спасибо! Вопрос касается работы: когда вы были на 4 курсе, насколько сильно вы смещали акцент на работу или на учебу? Что было для вас в приоритете?

Абдухманов: на 4 курсе, я, наверное, не только за себя могу сказать, но буду говорить только за себя: я находился в постоянном состоянии агонии. Когда я устроился на эту работу вместе с Александром, я параллельно преподавал, проходил стажировку в КРОК вместе с ним, писал диплом и пытался придумать что-то по поводу работы. Первую половину года с начала обучения очень сильно хотелось одно в другое интегрировать, но к декабрю месяцу мы пришли к выводу, что это невозможно. Когда я в тысячный раз поменял тему диплома, Сергей Анатольевич смотрел на меня как на сумасшедшего. Была у меня строгая установка окончить вуз с красным дипломом, у меня была одна четверка по деталям машин. И, наверное, такая же строгая цель сделать что-то на этом предприятии. Сделать уже коммерческий проект, который будет открывать заслонку к ответственности и уже погрузит нас в реальным мир. Честно скажу, мы боялись. Мы очень много работали: ночами, днями, выходными сидели с Сашей и думали, как мы всё это сможем сделать. Мало спали.

Вопрос: как сначала относились к вам работники предприятия?

Абдухманов: Братания как такового так и не произошло. Как только мы начинали гореть какими-то идеями и думали, что что-то сделаем, собственник предприятия нам говорил: ребята, возможно, над вами будут смеяться. Возможно, вас не будут слушать. Но это никогда не должно быть поводом останавливаться. Боритесь за свой успех и боритесь за то, что вы делаете! На самом деле это стало какой-то путеводной звездой, потому что, да, нас не слушали, нас зазывали детьми, которые пришли и сорокалетним мужикам, которые тысячу лет работают на предприятии, и рассказывают, что какая-то система теперь будет эффективнее работать, чем они. А они же тут всё знают. Я множество раз, когда был еще руководителем проекта, спускался в производство и мне говорили: опять ты со своими фантазиями и игрушками. Когда мы устанавливали конвейер, мне говорили, что он не будет работать, что лучше бы мы купили еще один погрузчик с вилами, что я вообще со своими игрушками всех задоблал! Но это всегда будет. С этим не нужно бороться, тут ничего с этим не сделаешь, ты просто либо в конце оказываешься прав, если имеешь достаточно воли и терпения, либо ты оказываешься не прав, если ты не имеешь достаточно воли и терпения.

Вопрос: несколько слов о вашей карьере на предприятии. Чем сейчас занимаетесь?

Абдухманов: на данный момент я являюсь не просто руководителем проекта, и вся проектная деятельность на предприятии находистя под моим руководством. Все изменения в существующей продукции, все нововведения, какие-то новые разработки, поскольку я руковожу и опытным производством, и параллельно руковожу еще и маркетингом, они все проходят через меня. И наши с ребятами проекты, а их сейчас огромное множество, они находятся под моим руководством. Лайфхаки в управлении командой и проектом в целом. Первый совет. Общайтесь. Это, на самом деле, самое главное, и это то, о чем рассказывали в КРОКе, но это нужно было прожить, чтобы понять, что может быть конечным итогом недостаточного общения. Узнавайте, как ваши коллеги себя чувствуют, узнавайте, как они относятся к задачам, узнавайте, почему они эти задачи не сделали. И делайте это максимально мягко, не пытайтесь на них давить. Но это на меня, к сожаления, не распространяется, я так не умею. Старайтесь максимально конкретно формулировать свои требования, старайтесь быть обоснованным и объяснять людям, почему необходимо именно это, и именно сейчас делать. Так что повторю: первое – это правильная коммуникация, второе – правильная постановка задач. У любой задачи есть четкое определение и достижимый результат. Понятный результат. И у этой задачи есть срок, который вам должен сказать человек, с которым вы работаете.

Вопрос: можете перечислить хотя бы семь грабель, на которые напоролись?

Абдухманов: конечно. Первое – это отсутствие планирования и попытки взять всё подряд кавалерийским наскоком. Второе – это то, чему нас учили всё время в Бауманке и это оказалось граблями в физическом мире. Мы на кафедре постоянно строили математические модели, где не учитывали внешние факторы. Мы всегда их опускали и считали, что они не важны. Но с листогибом, например, мы поймали все возможные ошибки именно потому, что мы не учитывали внешние факторы. Мы не учитывали смещение, не учитывали толщину бетона, не учитывали промасленность материала и многое другое… , что в конечном итоге влияло на точность и стабильность работ. Даже FANUC Россия нам говорил: мы с таким никогда не сталкивались, как вы вообще получили такую ошибку на роботе? Что я еще не сказал? Третье – недостаток общения. Четвертое – отсутствие структурности в проектах. Это следствие от планирования. Если нет структуры, то не понятно, куда дальше двигаться. Пятое – отсутствие системного подхода к решению проблем. Это серьезная проблема: когда у нас возникали проблемы с оборудованием, мы подходили к решению хаотично, и пока мы не стали учиться подходить к этому более системно, мы достаточно долго решали проблемы. И по-прежнему не научились их быстро решать.

Вопрос: почему вы переехали в Энгельс?

Абдухманов: я не авантюрист. Я долго думал, какую выгоду я от этого получу? Что я не смогу сделать? Я не пошел в магистратуру для того, чтобы иметь больше времени для развития на работе и получения опыта. Но если бы я снова вернулся к тому моменту, я бы снова поехал. Это я говорю о себе. Это не распространяется на всех людей на свете. Я могу сказать, что Саше было достаточно тяжело. И он, наверное, противоположных взглядов: он скажет от своего лица, что ему было безумно ужасно, тяжело и у него настроение здесь не очень. Но в челом я считаю: если не сейчас, то когда? Пока мы не обременены обязательствами, пока у вас есть возможность рисковать, вы должны рисковать и получать как можно больше опыта. Главное – не падайте и не умирайте от какой-то ошибки. Никакая ошибка не бывает фатальной, кроме прыжка из окна.

Вопрос: стоит ли работать в крупной компании?

Абдухманов: тут я должен оговориться, что новая компания, к созданию который мы сейчас движемся, это будет не то, что я смогу назвать своим делом. Но это уже очень близко к этому. Объективно, на мой взгляд, чем меньше компания, тем больше у вас возможность влиять на результат. Чем больше у вас возможность влиять на результат, тем больше у вас опыта. Но одновременно с этим тем меньше готовых решений вы имеете. Чем больше компания, тем более конкретные задачи вы получаете, тем менее ответственные задачи вы выполняете. Потому что в большую компанию вас не возьмут сразу генералиссимусом? Вас не поставят президентов компании и не скажут: вот теперь решайте – мы этот миллиард вкладываем в инвестиционный бизнес или закупаем оборудование? Вы решаете: на миллиард закупаем 846 станков и нанимаем двух человек, чтобы они на них работали. Но так всё просто не работает: в больших компаниях большие деньги и большая ответственность, поэтому, руководителем или лицом, принимающим решения, там стать достаточно тяжело. Пока мы им не стали, у вас, наверное, не будет опыта для построения собственного бизнеса. Однако, с другой стороны, вы можете общаться с людьми, можете стараться пробовать себя в различных направлениях, браться за все задачи, которые вам предлагают. И составлять у себя в голове представление о том, как работает этот бизнес.

Вопрос: как у вас на предприятии будет процесс развития проходить? Кто вам нужен на стажировку, на практику?

Абдухманов: в зависимости от того, что человек хочет научиться делать, тут можно говорить о том, возможна ли удаленная работа. В принципе, в дела робототехники и дела, которые связаны с производством, лучше погружаться очно, поскольку на производство нужно смотреть глазами. Но одновременно с этим можно придумать различные пути развития: например, если вы хотите научиться быть программистом робота, мы можем предоставить вам программу обучения, которую Александр написал. Также можно стать технологом или попрактиковаться в этом деле, и посетив на несколько дней предприятие, подумать о том, как можно автоматизировать какие-либо процессы. Можно помогать с написанием документации и продумывать, как написать инструкции по процессам. Я занимаюсь также развитием бизнеса и мне сейчас нужны люди в маркетинг. Кстати, у нас в команде есть девушка: Наталья закончила факультет ИБМ, и она сейчас развивает направление, связанное с экономикой, строит для предприятия полноформатное бюджетирование.

Воротников: мне кажется, что та энергетика, с которой Надир рассказывал о своей работе, должна нас всех заразить. Включая и нас с Андреем Дмитриевичем. Потому что всё в жизни, на мой взгляд, это попытка осмыслить – то ли ты делаешь, или как у нас в теории управления говорят: всё упирается в обратную связь. Если в вашей жизни есть какое-то действие, вы всегда смотрите на обратную связь. Приносит ли это действие вам какое-то удовлетворение? По-моему, в любом возрасте надо об этом думать.

Абдухманов: не всегда труд приносит удовлетворение. бывает часто, что пока ты не поймешь, что ты сделал, та удовлетворения не получаешь. И иногда это действительно истязание. И нужен какой-то путь, чтобы прежде пройти и понять, а потом получить удовлетворение.

Воротников: я с тобой соглашусь, но это сиюминутные проблемы, а вообще-то даже в мазохизме есть какое-то удовлетворение. есть такая концепция у японцев, называется икигай, кто не знает этого термина, я советую просто набрать в сети. Это о том, что японцы понимают под смыслом жизни. Это пересечение четырех сущностей или восьми промежуточных, в общем, посмотрите: что я умею делать, что мне нравится делать, за что мне платят деньги и что приносит пользу мире. Вот эти четыре сущности и образуют тот самый икигай. В этой системе координат я всем от души советую строить свою жизнь. 

Спасибо Воротникову, что вернул всех к состоянию «ikigai». Напомню, что «Iki» происходит от глагола «ikiru», что означает «жить, быть живым». Относительно второй части – «gai» – мы можем увидеть перевод «gai» и как «причина», и как «ценность». Спасибо Надиру, что лично меня ввел в состояние участья, ведь еще Федор Достоевский плагал: «Человек несчастлив потому, что не знает, что он счастлив; только потому. Это всё, всё! Кто узнает, тотчас станет счастлив, сию минуту».

Наталья Крашенинник, директор по развитию агробиотех-направления кластера биологических и медицинских технологий Фонда “Сколково” в статье Жнет и пашет: как беспилотники помогают улучшить сельское хозяйство

в основном рекламировала резидентов Фонда, вкручивая в текст заморские названия. С её тезисом: «В первую очередь беспилотники используются для обследования земельного банка хозяйств. Это могут быть как автономные самоходные машины, так и летательные аппараты, управляемые дистанционно. Они проводят съемки разных слоев  поверхности по многим задачам. Здесь дроны уже давно не новшество,  а привычный рабочий инструмент», — поспорят многие практики. Ведь в статье нет ни фактов исследований применения таких рабочих инструментов, ни других показателей их применения в сельском хозяйстве. Выпускник физфака МГУ им. М.В. Ломоносова Андрей Фильчаков (его ресурс — https://потенциалполя.рф/) выступал 11 апреля 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н.Э. Баумана говорил о на открытой лекции о многих серьезных вещах, начиная с того, как устроен рынок сельхозпроизводителей в России и как на нем можно зарабатывать. Но сначала шли традиционные детские вопросы:

Из детства сказочные герои какие-нибудь вас посещают для того, чтобы вы могли объяснить то, чем вы занимаетесь?

Сказочные герои, конечно, посещают. Здесь всегда штука индивидуальная. И я даже немного по-другому на этот вопрос отвечу: для того, чтобы лучше общаться с сельхозпроизводителями Волгоградской области я перечитал Поднятую целину Шолохова и еще несколько именно про них, и именно про те места. Должен сказать, что те времена, которые были описаны нашим замечательным нобелевским лауреатом, сейчас, спустя 90 лет, ничуть не поменялись. И люди те же, и мысли у них в головах те же, и принципы жизни те же, не говоря о том, что земли те же, хутора те же, станицы те же. Поэтому принцип такой: разговаривать с людьми на том языке, который им понятен.

Вам, наверное, высшее образование не просто помогает, а оно дает возможность рассказывать о сложных вещах простым языком. Можете 2 или 3 примера привести как сложные вещи объяснить электорату, студенту, еще кому-нибудь?

Кто хочет знать, что это такое?

Вы абсолютно правы относительно базового академического университетского образования. Конечно, оно дает и кругозор, и возможность говорить на разные вещи. Это действительно так. И еще один момент о том, что дало образование: в новых отраслях, в новых технологиях, а сельским хозяйством я не самого начала стал заниматься, я закончил физический факультет Московского государственного университета, в сельское хозяйство пришел не так давно, но физический базис и естественно научная подкованность, математическая база, дают возможность смотреть, погружаться, разбираться и искать те объяснения для тех людей, с которыми приходится общаться. Например, как сельхозпроизводителю объяснить, что нужно брать именно те удобрения, которые нужны для именно этого поля. А то, что все поля разные, и ни одно поле на другое не похоже, это общеизвестный факт. Это можно объяснить на примере простой бочки. Все знают, что бочка собирается из досточек, собирается, и есть правило бочки, которое проходится в 6 классе на уроках ботаники и биологии. Но все об этом забывают. Особенно сельхозпроизводители. Правило бочки говорит следующее: если досточки, из  которых собрана бочка, разной длинны, то налить воды можно в нее только по уровню самой короткой досточки. Какими бы ни были остальные досточки, вода будет выливаться по самой короткой. И это правило лимитирующих факторов, которое говорит о том, сколько ты можешь получить с этого поля, если будешь их учитывать. Если, например, ты вкладываешь азот, фосфор, калий и другие удобрения, но не учитываешь серу. Если её не хватает, ты получишь ровно столько, сколько будет ограничений по сере. Такие примеры им понятны. А сложная химия заходит сложно.

А потом пошла неспешная и понятная лекций делового человека, летающего не в облаках, а из одной сельской местности нашей страны в другую.

Мы работаем в первую очередь с решением растениеводческих задач. И это касается хозяйств, которые выращивают пшеницу, подсолнечник, сою, то есть это культуры, занимающие обширные площади. Также мы работаем и с животноводческими хозяйствами, поскольку у них всегда есть растениеводческая часть, которая нацелена на кормопроизводство. Их интересует оптимизация этого процесса, повышение рентабельности, сокращение издержек и вся вот эта экономическая целесообразность. Мы решаем эти задачи через цифровизацию, через новых цифровых электронных решений, фокус у нас такой.

Рынок устроен следующим образом: если смотреть на нашу страну, то у наших сельхозпроизводителей два сегмента: один сегмент – агрохолдинги, это сельхозпроизводители с объемом площадей пашни от 100 тысяч гектар. И таких компаний в нашей стране всего 61 штука. И занимают они 14 с половиной миллиона гектар, что составляет 18 % от общей пашни. Это немного. Основную погоду делают средние и малые сельхозпроизводители, основной костяк у которых от 3 до 20 тысяч гектаров. Они производят оставшиеся 82 %. Чем они отличаются? Ключевой момент. Отличаются своим устройством. То есть агрохолдинг имеет вертикальную корпоративную структуру, с отделами, департаментами, с управленческими уровнями. В то время как средний и малый сельхозпроизводитель работает в режиме бригадир-бригада. И в силу этого крупные агрохолдинги с корпоративным подходом и большими возможностями имеют возможность управлять процессом собственного развития и тестировать, внедрять технологии. Масштабировать. Чем они, собственно, и занимаются. И та статистика в нашей стране о цифовизованных площадей, это от 5 до 10 % по

Она относится к крупным агрохолдингам. А вот средние и малые сельхозпроизводители не имеют возможностей  заниматься изучением, апробацией, пилотированием, технологий и внедрением их в свое производство. 

Именно поэтому мы выбрали свою нишу и разработали продукт, нацеленгный на малого и среднего сельхозпроизводителя.

Что такое трип тысячи гектар, пять тысяч гектар, десять тысяч гектар? Это огромные площади, которые сложно обойти ногами, и в Советском Союзе была такая статистика – пять тысяч гектар на одного агронома. Сейчас эта норма не соблюдается.

Пример нашего среднего сельхозпроизводителя. Они малые, но по устойчивости зарабатывают сотни и десятки миллионов рублей. И показывают неплохую рентабельность. Но они живут в формате жуткой неопределенности, когда на результат влияет масса факторов: цены на удобрения, погода, цены на топливо, еще что-то. И всегда у них получается игра в угадайку: что надо сделать такого, чтобы получить тот результат, который они хотят получить. Мы им предложили перейти от режима угадайки в режим программируемого результата. Что-то планировать на бумажных картах, которые висят у них на стенках, сложно.

В нашем проекте можно зарабатывать простым программистом больше чем в Тенькове или в Яндексе.

Почему они, производители, сами не могут внедрять решения? Потому что решений много. Ни один из них не имеет возможности выборать из этого иконостаса решений то, что ему нужно.

Вот слайд из Курской области: 6 тонн с гектара получил один из передовых агрохолдингов при том, что средняя урожайность в области была 5 тонн. Остальные фермеры в 2020 году получили 3 или 4 тонны. Рядышком в Липецкой области в нашем знакомом хозяйстве 9.2 стоит. Это примерно на тех же землях, в таких же климатических условиях. Производители на эти цифры очень хорошо реагируют, потому что они очень быстро пересчитывают это на стоимость готовой продукции. На количество денег, которые они недополучили. За счет чего можно получить больше? За счет новых цифровых технологий, позволяющих получить достоверную агрономическую информацию. Программировать урожай.

Потенциал нашей страны. Да, мы немного отстаем от развитых рынков по урожайности, и это при том, что у нас 55 % мировых черноземов. Мы недорабатываем по удобрениям. Есть базовое агрономическое правило: чем выше уровень наших агротехнологий, тем больше рентабельность. Мы сейчас находимся ближе к отметке экстенсивное хозяйство, и вполне можем двинуться к высоким технологиям.

Для этого мы и разработали свою систему. Чтобы двинуться от какой-то точки, эту точку нужно определить: мы разработали систему оценки и реализации агроэкономического потенциала поля. То есть мы оцениваем все базовые параметры поля и хозяйства, и считаем, сколько с этого поля сельхозпроизводитель может получить урожая в культуре, в деньгах, и что для этого нужно сделать. На основании этих данных мы разрабатываем для производителя «рецепт». Почему это важно? Каждая культура потребляет определенный объем своих минералов: подсолнечник кушает одно, пшеница кушает другое, соя кушает третье. И по каждой культуре нужен свой набор питания.

Доведение до результата! Производителю мало дать рецепт, нужно помочь ему этот потенциал реализовать. Именно этим мы сейчас и занимаемся.

На рынке есть и другие игроки.

Что мы видим на поле и за счет чего определяются данные? Современные технологии позволяют точно и детально оценить поле с точки зрения рельефа, с точки зрения состояния индексов вегитации. Существуют уже методики по пересчету всего этого, есть зависимости. Всё это собрав в один рабочий продукт, мы делаем для производителя удобный формат оценки своего поля.

За счет чего это можно реализовать? За счет мониторинга. За счет аналитики и за счет сопровождения и интеграции.  

Внутри сервиса платформа расчета агроэкономического потенциала, учет и расчет сбалансированного питания для достижения нужного результата, и регулярный контроль для достижения этого результата. В этом случае производитель получает пакетное решение под ключ.

Базовые результаты очень показательны. Хотелось бы в первую очередь остановиться на среднем результате, где 40 % — сокращение издержек. Конкретно в Ставропольском крае, когда засуха была, запланировали подкормку жидким удобрением в передовом хозяйстве. Всё здорово, но из-за засухи растение чувствует себя хуже и может принять меньше удобрений без последствий для своего развития. И как раз тут грань – сколько она может принять, — хотелось бы подсчитать, что мы и сделали. И убили двух зайцев: один заяц – мы, пересчитав дозу удобрений, сэкономили средства для хозяйства, а второй заяц – поскольку мы выявили, сколько нужно, мы не повредили культуру! Лишнее азотное удобрение может пожечь пшеницу. Есть и другие примеры. Перераспределение удобрений из зоны низкой продуктивности в зону высокой продуктивности дает повышение экономического результата.

Еще одна задачка: стаял снег и унес с собой часть плодородного поля. На поле, которое показано на слайде, процент смыва составляет 12,5 %. А это и 12,5 % уже понесенных затрат, и столько же процентов недополученного урожая. Это достаточно большие объемы. Такую историю можно предотвратить.

Неоднородности полей. На них есть зеленые зоны высокой продуктивности, красные зоны низкой продуктивности. Очевидно, что такие зоны логично обрабатывать по-разному.

Я апеллирую к экономической эффективности. Это единственное мерило, наиболее приоритетное для производителя в его деятельности. Всё пересчитывается в рубль, всё пересчитывается в результат. На втором месте параметр сохранения и восполнения плодородия полей. В первую очередь мы должны получить финансовый результат. На втором месте существует параметр сохранения и восполнения полей. То есть, в первую очередь мы должны получить финансовый результат, а если при этом удастся повысить продуктивность полей, то это вдвойне хорошо.

Мы ориентируемся на среднего и малого сельхозпроизводителя. Это основная производственная сила нашей страны: если средний уровень смотреть от 3 до 22 тыс. гектаров, это порядка 300 тыс. хозяйство, которые обрабатывают порядка 500 тыс. гектаров. Это сегмент понятен и четко выражен. Хозяйство меньше 3 тыс. гектаров еще больше. Потенциально они тоже являются потребителями нашей системы. С точки зрения финансов просто перемножьте среднюю стоимость оценки потенциала поля, которая составляет 770 рублей на гектар нашей страны, и вы поймете масштаб действия этой системы.  

Вопросы

Сколько людей в проекте?

Кадровый состав. Костяк нашей команды – 16 человек. Это и программисты, и агрономы, и инженеры, и техники. И менеджеры, куда же без них. У нас есть еще ряд партнеров, которых мы привлекаем на разовые работы: например, на аэрофотосъемку.

Где мы берем людей? Как правило, это региональные вузы. Мы очень плотно работаем с сельхоз академией, с техническими университетами, с инновационными центрами. Везде есть талантливая молодежь, которая хочет поучаствовать. Естественно, мы даем ей возможность присоединиться к перспективным проектам. Я регулярно читаю лекции в сельхоз академии, на инженерных факультетах.

Что нужно сделать талантливой молодежи, чтобы вывести продукт на рынок?

У любого продукта в формуле успешности есть два множителя: первый множитель – это инновация, технологическая идея продукта и решение, закрывающее потребность клиента; второй множитель – коммерциализация, потому что никакая классная идея без вывода на рынок не взлетит. Разрабатывая такие решения, молодым ребятам нужно помнить о нескольких вещах: для кого ты делаешь этот продукт, что ты собираешься этим продуктом решить. И дальше, как ты будешь это коммерциализировать. Когда выстраивается вся эта цепочка, есть путь в светлое будущее.

Вопрос о статистике в проекте

Вы опираемся на статистический анализ в том числе. Рассчитываем среднемноголетние денные. Очень многое уже доступно, проведено множество опытов по влиянию удобрений на разные культуры. Эти данные доступны, их можно получить в том или ином вузе. Существуют и базовые знания верхнего порядка, показывающие, сколько удобрений нужно, чтобы произвести тот или иной объем пшеницы или подсолнечника. Это один блок данных. Второй блок данных – это оперативные данные: спутник, метео, погода. Третий блок данных – это то, что мы получаем своими средствами, тесно работая с производителями. 

В каких культурах Россия опережает зарубежные страны, причем существенно?

Надо сравнивать котлеты с котлетами, мухи с мухами. Мы отстаем в статистике средней по стране использования минеральных удобрений. В Западной Европе используют 120 килограмм, мы используем порядка 40-60 килограммов. Если брать урожаи, то у нас порядка 3 тонн пшеницы, у них 6 тонн. Но это цифры средние по больнице. Лучшие урожаи Краснодарского края – 11 тонн. Абсолютно точно нам есть куда расти с точки зрения автоматизации, вооруженности инвентарем. Нам нужно стремиться еще к модификации модели использования таких сервисов. Например, набирает у нас популярность сервисная модель, когда производитель на разные задачи нанимает определенных специалистов. Такая модель в США и в Канаде работает больше 30 лет. В Европе аналогично. У нас теперь агрохолдинги так и живут. Для среднего и малого производителя эта модель выглядит весьма востребованной. В ней есть огромное поле для разработки различных датчиков, контроллеров и так далее. 

Стоит задача продовольственной безопасности страны. Смотришь на эту задачу по-новому. Нас это тоже касается, потому что с помощью наших инструментов эти задачи можно решить. Мы с удовольствием поможем и региональным властям, и сельхозпроизводителям, с этим справиться.

Андрей Фильчаков помогает всем заинтересованным сторонам, развивая свой проект. В отличие от него некоторые деловые люди спешат на встречу в главнокомандующим, надеясь на успех своего дела. Вот свежий пример:— Я Павел Фролов из Санкт-Петербурга, основатель компании РОББО. Меня давно угнетает зависимость России от зарубежных технологий…— признался он.— Обидно за державу! Эту зависимость можно преодолеть, если обучать школьников открытым инновациям, так мы получим новое поколение Королевых, Поповых, Кулибиных! Об этом написал специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников  (Газета «Коммерсантъ» №130 от 21.07.2022, стр. 1) статье Владимир Путин раскрутил турбину ГЭС-2. Знал бы коллега из Санкт-Петербурга, кто строил эту «турбину»: строителями новой жизни не только в Москве, но и в других городах России были выпускники ИМТУ Поливанов Михаил Константинович, профессор и преподаватель электротехники в училище, а так же управляющий Московскими городскими трамваями и участник первого проекта метро (окончил ИМТУ в 1897 году) и Сушкин Николай Иванович, инженер при городских электрических трамваях и преподаватель электротехники (окончил ИМТУ в 1899 году) и их товарищ – Владимир Григорьевич Шухов. А станция сначала называлась «Трамвайная». Ну что сказать в трамвае. «Пипи в трамвае — всё, что он сделал в искусстве!», говорила великая Фаина Раневская

Филиппу я обязан тем, что живу, а Аристотелю тем, что живу достойно, — пояснял Александр Македонский о значении тех людей, которые двигали его по жизни. Великий философ, кстати, писал: Ум заключается не только в знании, но и в умении прилагать знание на деле. Дело Александра Гостиловича, прочитавшего 28 марта 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н.Э. Баумана открытую лекцию «ОТ СТУДЕНТА ДО ЗАЩИТЫ ДИССЕРТАЦИИ НА ПРИСУЖДЕНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ: ИСТОРИЯ УСКНИКА БАУМАНКИ», пока идет в гору. Выпускник кафедры ИМБ2 МГТУ им Н.Э. Баумана и МГУ им. М.В. Ломоносова, а ныне менеджер по привлечению и развитию партнеров компании ОЗОН не пространно, не по школярски, а серьезно и глубоко описал свой путь студента. И вот какие фрагменты беседы получились:

Александр, что можете сказать о брате, который тоже учился в Бауманке?

У меня брат младший, младше меня на год. Он закончил кафедру СМ11 – подводные роботы и аппараты, а затем поступил в аспирантуру Сколтеха. Я для него сейчас пример – смог закончить аспирантуру, а у него, естественно, как у любого порядочного аспиранта, возникает, как и у стартапа, долина смерти, когда появляются мысли устроиться на работу и прекратить заниматься научной деятельностью. Я пытаюсь ему помочь пройти эту долину. Я помню, какой у него был кризис в сентябре, когда он хотел расстаться с аспирантурой, но он все-таки нашел в себе силы, прошел аттестацию, продолжает писать научные статьи и работать над научными исследованиями. Пока всё хорошо, я контролирую ситуацию.

Почему вы вместе с братом пошли в Бауманку?  

У нас еще в школе было такое представление о Бауманском университете как одном из лучших в России, где дают хорошее техническое образование. И эта основа, база, которая здесь закладывается, нас прельщала. Конечно, есть и другие университеты, но у нас как-то сложилось так, что школа повлияла на нас в выборе Бауманки. У нас было впечатление о том, что Бауманка – топ-вуз и кузница как инженерных кадров, так и место, где прививают основы мышления, которое в будущем очень пригодится.  

Вы проучились в двух ведущих университетах нашей страны. Что, по-вашему, можно взять от каждого вуза и чем они отличаются друг от друга?

После того, как я пришел в МГУ, может быть это связано с тем, что в Бауманке был бакалавриат, а в МГУ магистратура и там были все постарше, и социальная жизнь, и коллектив мне больше нравились в Бауманке. Здесь она роднее и для души. МГУ – более формальный университет, это я сужу по магистратуре, но, возможно, студенты МГУ в бакалавриате думают совершенно по-другому. Но по моим впечатлениям они чуть менее открыты и более сдержаны в общении между собой. Но что мне понравилось в МГУ, широта мышления. Бауманка более патриотический университет, настроенный на русские традиции. МГУ чуть более международный. В Бауманке я бы мог посоветовать внедрять культурные обмены ценностями из зарубежных вузов, в той группе, где я учился в МГУ, у меня были иностранные студенты. В плане обучения мне показалось, что образование качественное как в Бауманке, так и в МГУ.

Действительно, мой путь был не таким легким, и я хочу представить свой рассказ как кейс одного из выпускников, который смог пройди три ступени высшего образования и не забывал заниматься инновационными проектами, и даже работать! У меня было три этапа обучения: в МГТУ с 2012 по 2016 годы, в магистратуре МГУ с 2016 по 2018 годы, и в аспирантуре МГУ с 2018 по 2021 годы.

Бауманку я всегда вспоминаю с теплотой, на слайде картинки трех учебных корпусов, в которых мне удалось поучиться: это УЛК – наш родной корпус, в котором начитают учиться все студенты, и, хотя про факультет ИБМ ходит представление, что это не совсем инженеры, но первые два года мне запомнились как инженерные, потому что все предметы, которые там встречались, были на уровне с другими инженерами. И, насколько я помню, у нас учебные планы были такими же, как и у инженерных специальностей: было и программирование, была и теоретическая механика, и другие инженерные дисциплины. Это заложило основу, что довольно ценно, и студентам факультета ИБМ я советую не прогуливать такие пары на первых двух годах обучения.

Дальше были уже более экономические предметы. Благодаря дисциплинам первых лет мы начали понимать, как и для чего они применяются. Мы изучали производство и мне удалось побывать на нескольких промышленных предприятиях, и было интересно участвовать в активностях КЛИП: я помню, как я помогал в организации мероприятий и выполнял различные интересные задания. И еще я был капитаном студенческой команды ЧтоГдеКогда, было интересно работать в команде.

Первые четыре года я всем советую учиться, многие студенты, я знаю, уже начинали работать, это было на моем потоке, но некоторые не дошли до конца учебы. Отчислиться довольно сложно, но, тем не менее, были случаи, когда студентов отчисляли, в том числе из-за физкультуры.

Конечно, возникает дискуссия о том, что делать после бакалавриата? Я поступил в магистратуру МГУ. В нее поступить на бюджет уже сложнее. И наша система образования, как я её понимаю, рассчитана на то, что большинство людей пойдет работать после бакалавриата. Я тоже думал о работе, но решил продолжить обучение. Я выбрал для себя платное обучение и взял кредит на образование. Поскольку наша система образования позволяет учиться не только в одном университете, я решил выбрать для себя МГУ. Я поступил на программу Инновационный менеджмент – это такая программа, где фокус сделан на изучение инновационной деятельности и стартапов. 

Если в МГТУ я изучал инженерные науки и науки о производстве, то в МГУ получал управленческие навыки, в том числе про создание стартапов. Конечно, мне уже хотелось что-то зарабатывать и как порядочный студент факультета ИБМ и учившийся на специальности инноватика, у меня были мысли о стартапах. В магистратуре я решил создать мой первый бизнес по продаже и сдачи в аренду зарядных устройств. Эти устройства устанавливаются в кафе и ресторанах, они ставятся на столы и от них можно заряжать свои мобильные устройства.

Желание у меня было, но не было практических навыков продаж. Я ходил пешком по центру Москвы и предлагал попробовать зарядные устройства и, если понравится, купить. Конверсия была 1 к 10. Это очень мало. Я сделал интернет-сайт, но он тоже давал очень маленькую конверсию. Я мало знал о том, что такое ООО или ИП, тем не менее, открыл ИП и разместил на АВИТО объявления. Что удивительно, именно с АВИТО ко мне пришел один из крупных клиентов – это компания Brown-Forman, которая управляет такими брендами как виски Jack Daniel’s и водка Finlandia. Они выкупили у меня все зарядные устройства и заказали еще. Я сделал кастомизированные зарядные устройства, где был полностью их дизайн. Его я заказал на заводе в Китае и доставил в компанию. Был еще один крупный клиент – Московская биржа. Они купили устройства в переговорные комнаты. Параллелью я занимался стажировками: мне удалось пройти стажировку в венчурном фонде, где я видел, как стартаперы питчуют свои проекты. Там много заряженных людей, которые увлечены проектами, но со стороны они похожи на одержимых людей, кому не слишком хочется давать деньги. Далее была стажировка в Минпромторге, где я посмотрел, как выглядит государственная деятельность изнутри. В бизнесе с зарядными устройствами мне удалось достичь оборот в 500 000 рублей. Тогда мне казалось, что это очень много, сейчас — это кажется очень маленькой суммой.

Это мой кейс, и я советую всем, кто поступил в магистратуру, в первую очередь учиться, а во вторую очередь делать интересные проекты, проходить стажировки. Надо учитывать и то, что существует такое понятие как гештальт, который у меня был связан с созданием собственного дела, если во время учебы и в университете он появляется, то нужно постараться его закрыть, чтобы понять что-то для себя и более объективно смотреть на жизнь.

После магистратуры я все еще не понимал, что мне интересно в жизни, но понимал, что меня интересуют научные исследования. И я поступил в аспирантуру. Она состоит из трех лет обучения. На первом году обучения всё было связано со сдачей кандидатских минимумов. Устроиться на работу на полное время было невозможно. Самое удобное – это парт-тайм работа. На втором году были интересные исследовательские практики: я рецензировал научные статьи, проверял их на антиплагиат. В педагогической практике я ассистировал преподавателям на семинарах, контролировал людей на экзаменах. Помню, что когда я был студентом, аспиранты смотрели, чтобы я не списывал, а в аспирантуре я сам стал таким. В первый год нужно было определиться с темой диссертационного исследования. В моем случае я продолжил тему из магистратуры – я занимался шеринг-экономикой в сегменте В2С, а в аспирантуре я занимался шерингом в сегменте В2В. Решение заниматься проблемами промышленности было также связано с учебой в МГТУ. Параллельно я работал в Ростелекоме – большие корпорации предоставляют много возможностей для студентов и аспирантов. В моем случае это была работа по договору ГПХ, связанная с составлением аналитических отчетов, записок по рынку телекома. Это дополняло обучение в аспирантуре и было полезно для самой работы. Я имел определенный доход.

На втором году аспирантуры у меня был выбор – летом я прошел собеседование в PWC, это консалтинговая компания. Так же у меня было предложение от научного руководителя из экономического факультета МГУ пойти работать в лабораторию прикладного отраслевого анализа. Я взвешивал, что из этого выбрать, карьера в консалтинге для резюме очень важна, но, понимая, что это может помешать заниматься научными исследованиями, я выбрал работу на факультете. Считаю, что это был правильный выбор.

Второй год аспирантуры мне запомнился наукой: в рамках работы в лаборатории мне доводилось много изучать научных статей, делать краткие аналитические справки, самому писать научные статьи. Сейчас их уже 19, несколько готовятся к публикации. Здесь может быть только один совет – выбирайте деятельность, связанную с наукой. Если не получить навыки по созданию научных текстов, по проведению исследований, то мало что получится с диссертацией.

Также, на втором году был опыт по организации исследовательских практик, когда мне удалось руководить исследованиями в рамках факультета. Мы проводили полевые исследования по разработанным анкетам, затем мы их обрабатывали и потом упаковывали всё в научные статьи, отчеты и презентации. Был почти полный цикл научных исследований. Именно на втором году обучения в аспирантуре я сформировался как исследователь.

Третий год обучения в аспирантуре был уже более свободный. Я продолжал работать в лаборатории, но число исследований снизилось. В тот период мне удалось поработать над стартапами. Эти проекты в разных сферах позволили отточить навыки презентации. Был полезный опыт подачи заявок на гранты, плюс опыт участия в переговорах: я как аспирант третьего года с доходом, который был у меня ниже, чем у моих сверстников, участвовал в переговорах с генеральными директорами различных заводов, владельцами компаний. Сейчас, когда я работаю в крупной корпорации, мне это помогает.

На третьем году обучения в аспирантуре для написания научной работы следует проводить научные исследования. Именно в этот год мне удалось провести анкетирование и глубинные интервью с топ-менеджерами промышленных предприятий. Конечно, в этом году я написал сам текст диссертации, где собран мой опыт исследований и проектов. В момент написания текста диссертации я советую бросить все, отстраниться от выполнения других задач. В моем случае я ездил в библиотеку МГУ и сидел с 10 утра до 6 вечера, меня уже узнавали сотрудники библиотеки. На самом деле, не так много студентов посещают Фундаментальную библиотеку МГУ, хотя это красивое и интересное здание.

Здесь еще такой совет: есть такие навыки, которые полезно выучить сразу.  Например, это навык быстрой печати, в моем случае, я не могу назвать его слепой печатью.  Мне не удается печатать как машинистке, но я освоил быструю печать на первом курсе аспирантуры, что сильно облегчило создание текста диссертации.

Далее идет время на защиту самой диссертации. Я отнес его к четвертому году обучения, когда был период соискания учебной степени кандидата экономических наук. Я уже работал в корпорации. Это стоит делать после того, как основные обязательства по поводу учебы выполнены. Совмещать с работой написание текста диссертации практически невозможно. Я не знаю ни одного примера, чтобы кто-то сделал это.

Еще один интересный аспект, которому способствует высшее образование – это социальный круг общения, позволяющий находить разные варианты в карьере. Я прошел отбор в ОЗОН и работал там полгода в должности специалиста по ценообразованию. Но мне показалось это не совсем мое, и я осуществил ротацию в отдел привлечения и развития партнеров, стал менеджером. Во всех топ-компаниях есть возможность ротации, и я советую всем проходить этот процесс, если чувствуете себя не на своем месте. Мне в рамках работы не хватало общения с людьми и развития коммуникационных навыков.

Потом были и предзащита, и доработка диссертации – готовый текст называли кирпичом. Сама защита связана с большим количеством организационных моментов, связанных с подготовкой отзывов на диссертацию: надо было найти трех оппонентов, и минимум пять отзывов на автореферат. Это уже можно было совмещать с работой. На время самой защиты я взял отпуск. 

Что дает высшее образование и аспирантура?

Первое – это круг общения. Друзья, которые у вас появляются, влияют и на поиск работы и на карьерную траекторию. Возможно, на самой работе вам будут встречаться люди из того же университета.

Второе – преимущества при поиске работы. Диплом, диплом с отличием, диплом кандидата наук? при прочих равных условиях полезны. Работодатель действительно смотрит на эти пункты в резюме.

Третье – навыки и компетенции. Основной навык, который формирует обучение в аспирантуре, это работа с большим количеством источников информации, фокусируясь на одной проблеме. Ведь часто молодой человек не понимает, что он именно хочет. Бросается за одно, за второе. Проходит стажировку в одной компании и думает, что это ему не интересно. Бывает так, что сферы меняются кардинально. Но именно обучение позволяет научиться фокусироваться: в аспирантуре я тему прорабатывал в течении трех лет. Именно фокусирование на задаче помогает дойти до цели.

Четвертый пункт — формирование научного подхода к жизни. Даже сейчас научное мышление помогает правильно оценивать текущие события. Такое мышление помогает не совершать необдуманные поступки.

Я выделил шесть советов для студентов и выпускников университетов.

Первый – если перед вами стоит цель, ее нужно достигнуть: студенты часто бросают аспирантуру, хотя ставили цель её закончить. Конечно, бываю разные обстоятельства в жизни, порой трагические, но если поставлена цель защитить диссертацию, то её надо обязательно достигать.

Второе – сначала учеба, а потом работа. Это касается в основном первого периода обучения в бакалавриате, когда формируются основные знания и умения, а также мышление.

Третий важный пункт – для того, чтобы создать проект или реальную компанию, нужны серьезные компетенции. И их не так просто получить даже в рамках обучения. Их можно получить с практикой, с опытом. На мой взгляд, этот опыт приходит в процессе работы в компании.

Из этого вытекает четвертый совет – работа, это среда для развития. Я имею в виду работу в крупных компаниях. Она позволяет каждый день становиться лучше, особенно если процессы выстроены, или если компания инновационная. Мне, как выпускнику Бауманки, хотелось работать в инновационной компании. После работы в компании, если останется такое желание, можно попытаться создать собственный бизнес.

Пятый пункт – наука формирует мировоззрение. Научные подходы действительно формируют представление о мире. Человеку становится понятно, чем заниматься. Когда я в рамках обучения в аспирантуре читал Карла Маркса или Адама Смита, то начинал понимать, откуда проистекают те или иные экономические явления.

Шестое – самообразование. Сейчас навыки быстро устаревают, стоит проходить курсы на разных платформах. Для себя я выбрал сейчас науку о данных.

Вот такие мысли вслух от Александра Гостиловича. Возможно, наука о данных поможет ему в карьерном росте. Пусть сделает еще одну попытку к мечте. Ведь не зря говорил его тезка Александр Македонский: Нет ничего невозможного для того, кто пытается.

ТОКИО, 17 марта. /ТАСС/. Первые цветы сакуры в четверг распустились на территории Японии, ознаменовав начало сезона цветения этого неофициального символа страны. «Японцы считают сакуру символом своей страны, а ее цветок имеет статус неофициального национального герба, — отмечалось в заметке, — Пик цветения дальневосточной вишни обычно приходится на начало апреля: парки страны буквально утопают в море цветов всех оттенков розового». Море эмоций от лекции Алексея Анатольевича Федорова «ПОЛЕТ МЫСЛИ ИЛИ ВЗЯТИЕ ИЗМОРОМ (об автоматизации производства и не только), прочитанной 14 марта 2022 года в Клубе инженеров и предпринимателей МГТУ им. Н.Э. Баумана. Выпускник кафедры компьютерных систем управления Московского государственного технологического университета «СТАНКИН» (МГТУ «СТАНКИН»), доцент, к.т.н. заместитель директора компании B&R подал тему выступления необычно, лишь к конце расшифровав её: говоря о полетах мысли он сослался на икигаи (яп. 生き甲斐 икигаи, «смысл жизни»), японскую философию обретения удовлетворения, радости и долголетию. Но на самом деле Федоров делился своими мыслями по поводу вечной темы – таймменеджмента!

Но началась лекция с трех наивных вопросов уважаемому лектору:

Вы учились в Станкине. На этом месте был женский монастырь. Какие нибудь истории об этом месте ходили в институте?

В свое время Соломенцев подрядил финов и они полностью внутри монастырь отделали под исследовательский центр. Поэтому там никаким монастырем и женщинами не «пахло». Там я впервые увидел стекловолоконные обои, у нас таких технологий тогда не было. Там был вычислительный центр, машины стояли. Там такое славное прошлое было!

На первом курсе какие были первые впечатления от учебы?

В Станкине была поговорка: встретимся в трех ступеньках. Это была маленькая забегаловка на Новослободской, где была пельменная. А насчет ожиданий? Я был в первом выпуске, на первом курсе это был прием, в первой паре групп, которые занимались прямой автоматизацией. До этого такого не было, были просто станочники с специализацией в сторону систем управления. А мы были первой группой, которую называли «автоматчиками», и мы занимались строго наукой автоматизацией. В основном станков, конечно. У нас станков было очень много – дисциплины по «механике». Нас напичкали капитально! И это здорово, потому что автоматизировать то сам не знаю что – это неправильно! Автоматизация –это наука. Её надо уметь приложить к предметной области, которую надо знать тоже прекрасно. В группах были очень  головастые ребята. Учились все только на отлично.  

Получив диплом, какие мысли были о том, куда идти, с кем идти?

Мне всегда нравились компьютеры. Я их сам паял, собирал. Наверно, каких-то больших и конечных целей, наверное, не видел тогда. Не ставил. Меня оставили на кафедре электротехники, и я там три года проработал. Потом меня забрали на кафедру числового программного управления.

Я какими-то глобальными целями никогда не был заворожен. Просто нравилось работать с компьютерами, нравились железки, нравилось, как они крутятся, какой шум издают. Станок включенный, вращающиеся детали. И ты этим управляешь. Это все очень нравилось и какие-то радужные были ожидания, что буду работать, что будет что-то получаться, будет польза и будет интересно.

А потом неспешно потекла речь мудрого человека, не обремененного мыслями о маркетплейсах, гаджетах, хотя он влюблен в компьютеры, модных атрибутах и прочих тем пустых словесных баталий.

Я решил изменить тему лекций, долго вспоминал, как это читать лекции. Оказалось, что за двадцать лет, которых я их не читал, легкие настроения ушли, остались философские. Я решил, что я полечу молодых глобальными темами, потому что когда человек здоров, он будет заниматься чем угодно. Главное – быть здоровым.

Тема такая – НАДО БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ.

Вы обязаны быть счастливыми! Поскольку вы выбрали уже определенный стиль жизни, то я постараюсь к нему приладится. Весь жизненный путь – это путь из одного профессионала в следующего уровня профессионала. И так до бесконечности. Это путь профессионала. И как пройти этот путь, будучи профессионалом, на мой взгляд, самое важное. Наверное, всё что я скажу вы слышали. Но я буду говорить о том, что я пропустил через себя, что я прочувствовал и понял, что это важно. Вторая оговорка – это то, что я не претендую на то, что я скажу, будет безусловно правильным. Это мое личное мнение.

Надо писать идеи, которые вам нравятся. Писать на бумажке. Класть на полочку рядом с кроватью и когда встаешь, прочитать их еще раз, и десятый раз, двадцатый раз. И думать на эту тему. И тогда, может быть, что-то прорастет.

Что важно для того, чтобы стать профессионалом? Во-первых, это процесс медленный. Надо это понимать и никуда не надо спешить. Медленно, и второй момент, всё время размышлять. Жизнь – это стайерская дистанция и бежать стометровку в начале жизни неразумно. Что еще важно? Надо познать себя. Увидеть и познать окружающих.

Начну с высказывания, которое мне очень нравится. Оно интересно, что когда ты в плохом настроении, оно окрыляет. Генри Форд сказал: мы видим перед собой неблагоприятные обстоятельства только тогда, когда теряем из виду свою главную цель. Что он имел в виду? Когда есть важная цель, если геометрическую интерпретацию хотите – ты смотришь вдаль и у тебя под ногами мелкие невзгоды, какие-то лужи, еще что-то, но они не трогают, потому что у тебя там вдали какая-то цель. И она тебя завораживает и ведет тебя по жизни. И еще одно высказывание очень интересное, на мой взгляд, — это Альберт Эйнштейн. Он сказал: если вы хотите вести счастливую жизнь, вы должны быть привязаны к цели, а не к людям, или к вещам.

Здесь есть много разных нюансов. Если мы вернемся к скорости роста, то надо понять, что лететь – это неправильно. Детям я своим говорю: спешите, но медленно. Они меня спрашивают, что это такое? А я утверждаю, что спешка не обязательно должна быть, это неправильное слово. Надо все делать размеренно, ритмично. И в ритме, как раз, успех дела. Ритм медленный, но постоянный, приведет быстрее к результатам, чем попытка всего и сразу — достичь и получить. Наверное, не только русские этим страдают. В нашем менталитете такая черта точно есть.

Не бывает чудес на свете и достичь чего-то можно постоянно и не спеша двигаясь вперед к своей цели.  

Как можно целую жизнь двигаться к своей цели? Да очень просто: надо любить то, что вы делаете. Скажу словами Стива Джобса: иногда вас жизнь бьет по башке кирпичам, не теряйте веры. Я убежден, что единственной вещью, которая помогла мне продолжать дело, было то, что я любил свое дело.

Вам надо найти то, что вы любите. И это так же верно для работы, как и для отношений. Ваша работа заполнит большую часть жизни. И единственный способ здесь – делать то, что по-вашему является великим делом. И единственный способ делать великие дела – любить то, что вы делаете.

Если вы это любите и будете делать каждый день, то будете расти и станете счастливым.

Но как любить? Для этого надо знать себя. Как познать себя? Я – фаталист. Но я не был фаталистом всю жизнь. В молодости я очень удивлялся, что Лермонтов – фаталист. К этому меня склоняют некоторые данные о том, как устроен наш мозг…

Видео можно посмотреть здесь

Речь гостя прерывалась заходами и выходами другого Алексей – Корукова, который тщетно пытался укротить свой заморский компьютер. И вот какие фрагменты доступны каждому:

Если ты профессионал, то ты сможешь разбить работу на части, чтобы они были обозримы, и, что немаловажно, чтобы каждый этап был целью, которая заканчивается и приносит радость, успех. Это не то, что мы построили завод и тогда вот будет счастье! А пока мы все в поту… нет! Установили одну машину в цеху, это праздник и мы его отметим, и получим удовольствие. Это будет наше счастье сегодня.  

Получите удовольствие. Ощутите себя счастливым. Успех опять зависит от профессионализма. Если вы постоянно растете, потихоньку, то вот эта положительная производная дает вам ощущение счастья. И величина этой производной – угол наклона, как вы летите в небо, на самом деле не настолько ощущается человеком. Надо делать все неспешна, но чтобы всегда была положительная производная.

Автоматизация производства связана с импотрозамещением?

Да нет, автоматизация производства – это потребность общества. Не автоматизации социалистической или капиталистической, или российской. Автоматизация производства есть сама по себе. Импортозамещение —  это чисто политически какие-то вещи: давайте всё делать сами! Но в современном мире это тупиковый путь, потому что весь мир кооперируется и это залог быстрого движения вперед.

Что вас объединило со станком для лазерной резки Алексея Корукова?

Меня заворожила конструкция станков Алексея Николаевича. То, что я видел, такой схемы я вообще не видел в мире. Много я станков автоматизировал, и лазерной, и плазменной, и газовой резки, но его станки оказались самыми лучшими. И это, конечно, воодушевляет. Автоматизация – это же нахлобучка, я автоматизатор, но я прекрасно понимаю, что я есть нахлобучка на механику. Какой бы ни был шикарный компьютер, он резать не сможет, резать будет нож. Этот нож должен уметь двигаться, его надо уметь затачивать. Автоматизаторы, безусловно, помогают, но без самой механики это все повисает в воздухе.   

Алексей Николаевич, а что вы можете сказать об Алексее Анатольевиче?

Я счастлив, что я с ним познакомился, что меня судьба с ним свела. Алексей Анатольевич воплощает жизнь, о которой он говорил. Во-первых, он фаталист. Во-вторых, предан делу. В-третьих, очень системный и вообще очень добрый. По поводу того, как надо видеть цель мы с ним очень похожи. Только я делаю железки, а он заставляет их двигаться. Мы с ним плотно работаем года два. Он улучшил станок раза в два, а станок последней версии…

Алексей Анатольевич, как проходила автоматизация станков в компании ВНИТЭП?

 Некий функционал для любого станка по резке у меня был готов. Но на самом деле всё качество кроется в дебатах. Этих деталей огромное количество и вся сложность заключалась в том, чтобы довести каждую, каждый момент функционала в разных функциях станка до хорошей кондиции. И это достаточно много времени занимает. И, самое главное, это нельзя сделать мгновенно. Пока станок работает, работа над системой управления не заканчивается. Она заканчивается, когда этот старок или эта модель перестанет существовать.

Как вы относитесь к цифровым двойникам на производстве?

Это очень сложная тема. С одной стороны, цифровой двойник – это система, которая позволяет проектировать физическую систему. И это чрезвычайно сложная вещь – когда говорят «давайте цифровые двойники делать», я всегда усмехаюсь, потому что по сути дела вы должны сразу же выполнить двойной объем работ. Создать цифрового двойника – это задача не менее сложная, а, может быть, более сложная, чем создать само устройство. Я разговаривал с профессором в Сколково, который создавал двойника газовой турбины. Он подтвердил мое интуитивное мнение о том, что это дело очень сложное и для какого-то серийного производства, вот если вы делаете турбины и хотите быть лучшими, то, наверное, без цифрового двойника вы уже не сможете быть лучшими. Сложив огромное количество денег в цифрового двойника вы, конечно же, на первом этапе будете в минусе, но затем вы начнете этот минус компенсировать за счет того, что вы сможете быстрее и лучше делать следующие модели своих турбин. Но сперва вы должны оцифровать эту турбину. Это очень сложная задача. И если говорить просто про цифровых двойников, например, о моделировании самого производства на заводе, дискретное моделирование, то оно существовало и до цифровых двойников. Всегда строили модели производства и ни один завод не мог работать без такой модели. Другое дело, дойдя до определенного уровня совершенства, вы не сможете дальше двинуться, не занявшись целенаправленно и очень плотно цифровым двойником. Не просто должна быть программа, которая планирует, распределяет ресурсы, материальные, производственные. Это должна быть программа, которая учитывает массу разных факторов, в том числе и случайных, которые и влияют на весь этот процесс с тем, чтобы можно было промоделировать, и в случае, если возникает какая-то нехватка болтов М8, как из этого выкрутиться с наименьшими потерями. Потери всё равно будут. Но с наименьшими потерями. Вы выходите на уровень более точного управления и то, что даст такая система, на мой взгляд, это прирост будет гораздо меньше, чем наведение просто порядка. Возвращусь к турбине скажу, что этот профессор так и не смог пристроить её.

Федоров не пояснил, как профессор Сколтеха относится к теме достижения счастья. Но это не главное. Федоров рассказал свою версию осмысления этой вечной тема. С ним можно поспорить, можно проигнорировать его мысли. Но в любом случае он заслуживает уважения, как и Всеволод Овчинников, автор многих чудных книг. И в одной из них, под названием «Ветка сакуры. Рассказ о том, что за люди японцы», он роняет такие слова: день сегодняшний является следствием дня вчерашнего и причиной дня завтрашнего.

11 февраля 2022 Николай Корсаков в статье «Группа ГАЗ» сообщила о разработке народного водоробуса, доступного для региональных бюджетов сообщил: «Вице-президент «Группы ГАЗ» Елена Матвеева отметила, что в России есть все условия для того, чтобы водородный транспорт был доступным для рынка», что«Группа ГАЗ» планирует представить откалиброванный образец городского автобуса с водородным двигателем в 2023 году. Стоит пояснить, что термин откалиброванный означает эталонный, и добавить, что к этот народный автобус имеет прямое отрешение и к Инжиниринговому центруа Группы «ГАЗ» имени А.А. Липгарта в МГТУ им. Н.Э. Баумана, директор которого Дмитрий Бутарович выступал 8 декабря 2021 года в Клубе инженеров и предпринимателей. Важно, что ему удаленно из Нижнего Новгорода солировали выпускники университета, рассказавшие много нового и интересного как о работе ГК ГАЗ, так и о своем опыте руководителей.

Открытая лекция, как обычно, началась с трех наивных вопросов:

Вопрос какие сказочные герои нравились вам в детстве и почему?

Дмитрий Бутарович

Вы задали сложный вопрос, сказочный. В моей памяти всплывают Карлсон, Кай и Генда, Нильс и гуси. Почему-то всё скандинавское.

Вопрос о первом курсе, что запомнилось?

Дмитрий Бутарович

Запомнилась советская эпоху корпуса СМ. Это тот ремонт, то состояние

лабораторий, которое я еще застал, когда имелось было то оборудование,

то состояние комнат, которое, наверное, обеспечивало связь с той эпохой, когда проводились проводитесь научные исследования, когда в этих лабораториях люди занимались прикладными задачами.

Вопрос исследование о выпускниках кафедры СМ10: те, кто получал пятерки, через 5 лет после окончания зарабатывают значительно больше троечников.

Дмитрий Бутарович

Интересно познакомиться с таким исследованием. Со временем я к этому стал относиться так: в настоящее время путь к звездам сопряжен с трудом над собой, над своими компетенциями. То время, когда с нашими компетенциями можно было стать руководителем крупной международной компании, на мой взгляд, закончилось.

Северное настроение начала лекции напомнило о проделках Карлсона, о дружбе Кая и Герды, и, конечно, о том, что в истории Бауманки связь времен вплелась в память всех выпускников.

Дмитрий Бутарович и начал не с самого Центра: сначала он напомнил о том человеке, которым назван Центр в университете:

Андрей Александрович Липгарт – это совместная фигура в истории МГТУ и завода ГАЗ в Нижнем Новгороде. Андрей Александрович – главный конструктов автомобилей Победа, ГАЗ М-1, и еще ряда знаковых автомобилей. На ГАЗе с его именем связывают зарождение ГАЗовской инженерной школы. Он закончил училище в 1925 году, почти 100 лет назад, и после ссылки в город Миасс из Нижнего Новгорода был направлен на работу на кафедру Колесные машины, которой заведовал несколько лет.

Тема моего выступления – СОВРЕМЕННАЯ ИНЖЕНЕРНАЯ КОМАНДА И СОЗДАНИЕ НОВЫХ ИНЖЕНЕРНЫХ ПРОДУКТОВ.

Почему создали наш Центр в сентябре 2019 года как структурное подразделение университета? По результатам работы с группой ГАЗ с 2011 года выполнили ряд работ, убедились, что есть необходимость в совместной работе.

Катализатором послужил проект Электробус, который стартовал в 2016 году. Результаты этой совместной работы, которая проводилась при поддержке министерства образования, можно увидеть: сегодня более 800 электробусов ЛИАЗ ежедневно курсируют по улицам Москвы.

Бутарович подробно и неспешно описывал задачи Цента, остановившись на его ключевых продуктах; говоря о сотрудниках, заметил, что они уделяют время науке: пишут статьи, посещают различные научные конференции. В его речи стали звучать важные слова: конкурентные продукты, инженерная команда, бенч маркетинг, каталог целей…

ВИДЕО ДОСТУПНО ССЫЛКЕ

Славно, что к нему из Нижнего Новгорода пробились два Алексея – оба выпускники университета. И вот их прямая речь:

Алексей Фоменко

Со мною еще Алексей Лихачев, он профессионал в автопроме. Если кратко, мы оба выпускники МГТУ им. Н.Э. Баумана. С КЛИП я знаком давно, выступал третьим в 2013 году, у меня был опыт двух лет в предпринимательстве, тогда я поднял инвестиции и у меня был проект с электрическими пандусами. Я выступал в КЛИП несколько раз с разными задачами: когда у меня был собственный бизнес, отлично использовал эту площадку, находил новые контакты, классных студентов к себе в качестве сотрудников. Последние 4 года я работаю в группе компаний ГАЗ , где отвечаю за внедрение такой методологии как теория решения изобретательских задач, внедряю инструменты системной работы с инновациями.  

Алексей Лихачев

Алексей уже всю рассказал, я действительно выпускник СМ10,  21 год назад это было, в 2000-м году. С тех пор поработал в различных иностранных компаниях: в Мерседесе работал, в Форде, и в Тойоте и вот сейчас отвечаю за стратегическое развитие группы ГАЗ, всех дивизионов. Как вы знаете, группа ГАЗ это не только Газель, но и автобусы, электробусы и Дмитрий об этом очень подробно рассказал.  Я очень счастлив, что у нас есть сотрудничество с Инжиниринговым центром МГТУ и на самом деле иностранные компании завидуют нам, что у нас такая гибкость. Отталкиваясь от своего опыта, не получается у иностранных компаний так быстро и эффективно внедрять современные решения как у нас с вами. Старший сын тоже учится в Бауманском, только на другом факультете, это своеобразная связь поколений – национальное достояние преумножать стараемся!   

И тут Дмитрий Бутарович вспыхнул о работе Центре:

Скорость разработки просто бешенная. Лучше, чем у известных иностранных компаний. Приходится с ними конкурировать в формате 18/24, как и Алексею.  Я действительно работаю с утра и до вечера. Ежедневной стресс от общения с заказчиками. Летом мы столкнулись еще с работой по развитию дополнительных компетенций, по их постоянному обновлению. Здесь был и подбор команды, и планирование различных компетенций.  К сожалению, сам инженерный бизнес у нас в России только складывается, выделяются комплексные игроки.

Вопрос к гостям: когда вы закончили вуз, каких навыков вам не хватало и как вы их самостоятельно или через образование смогли получить?

Алексей Лихачев

Я полагаю, что с точки зрения уровня и марки МГТУ им. Баумана дает знания сильнейшей инженерной школы. Как и стало 20 лет спустя: новые технологии, инновации находят свои применение и в учебном процессе, и в научно-технических разработках. Я, когда закончил МГТУ, у меня с техникой, с пониманием конструкции автомобиля – как он работает и как его разрабатывать, — проблем не было. Были проблемы с личным позиционированием, с финансами, с пониманием как это всё продавать, продвигать, и так далее. И для этого пришлось получить второе высшее образование пять лет спустя.  

Алексей Фоменко

С точки зрения управленца навыки получал везде по чуть-чуть. Я начал раборать на кафедре НУК РЛ со второго курса, платы паять, потом трансформаторы наматывать, потом платы разрабатывать, проекты делать. Когда мне дали двух практикантов на год младше меня, мне надо было в течении их практики максимально использовать для получения заданных результатов. Это был мой первый опыт управленца. Вначале выходись из Бауманки и думаешь, что всё знаешь. Что вот ты всё придумал и всё побежит. Но жизнь сложнее и нужно очень часто спускаться до руды и смотреть, как это всё реально работает. Потом, через какое-то время наступает вторая стадия, когда ты говоришь: на надо идти на площадку, нужно собирать правильные данные и правильно их анализировать. Когда начинаешь управлять уже большими системами, приходится переходить на следующую стадию: вот люди к тебе поступают, «вытаскивать» нужные параметры и на основании этого принимать взвешенные решения. Потому что на все площадки ты прибежать не сможешь.

Алексей Лихачев поведал о том, где он получал управленческое образование:

Мне пришлось получать второе высшее образование, потому что я понял, что мне не хватает рыночных компетенций, не хватает финансовых. Это был 2006 год, когда было сложнее с точки зрения онлайн-обучения. Сейчас это широко распространено. Была модульная форма обучения в Антверпене. Это была программа МВА и я совмещал её с работой. Соответственно, я работал тогда в компании Форд, и учился в университете Антверпена. Через два года я получил диплом международный и теперь такое образование очень рекомерндую. Может быть, не эту школу конкретную, каждый сам для себя выбирает. Но если вы хотите развиваться, то я вам могу рекомендовать такое развитие событий.

Дмитрий Бутарович, и это важно, хотел бы попробовать получить новые знание на другом конце мира:

Я мечтаю поехать поучиться в Азию, в Китай. Я ведь был так.

Вопрос, вынесенный в название самой лекции, оказался в финале и уважаемые бауманцы ответили на вопрос: как продуктивно работать в команде?

Дмитрий Бутарович

Этому нас целенаправленно не учат, но суть в том, что в командной работе результат превосходит то, что делается в одиночестве. Если к команде прилипает какой-то командный человек, то они все пользуются благами, это понятно, но это тоже необходимо. Сегодня образ программиста, работающего на удаленке, который зарабатывает большие деньги, есть такой, но он для амбициозных людей.

Алексей Фоменко

У меня как раз был опыт руководства стажерами, ключевая фишка, на которую мы смотрим, это лично я смотрю: человек за время обучения в институте что-то проектировал в железе? Может, участвовал в курсах по робототехнике, в каких-то соревнованиях? Может, ракеты запускал? Может, реальными прикладными исследованиями занимался? Потому что важно, что он умеет руками делать, тем более, если это в серию пойдет. Сейчас я реально рад, что в Бауманке появился центр, где делают изделия, которые по Москве ездят. Для того, чтобы повысить свою стоимость на рынке труда еще во время учебы, моя рекомендация такова – надо идти в центр, который реально что-то делает, не просто бумагу пишет.

Алексей Лихачев

По поводу командообразования честно скажу: мне всю жизнь помогал опыт, который я получил в МГТУ им. Баумана. У нас в группе была настоящая командная атмосфера и мне потом она всю жизнь помогала. Я надеюсь, что у коллег молодых, которые сейчас участвуют, ситуация не хуже в их группах. Взаимовыручка и поддержка в работе, учебе и во всех аспектах жизни присутствует. Я прекрасно помню, что такое десять пар с 8.30 до 8.30, когда на следующий день надо сдавать рубежный контроль, который получил совсем недавно, а времени для этого нет. Как можно отстающему протянуть руку помощи и наоборот.  Те, кто выбивается в лидеры, могут своим примером подтягивать других. Это не пустые слова. Мне много команд довелось сформировать за время работы и мне всегда помогал опыт Бауманки. У нас очень мудрый зав. кафедрой был, и он говорил: ваше образование – когда вы выйдите за ворота, через несколько лет многое забыли, а то, что осталось в голове, это и есть высшее образование. В команде важно уметь давать обратную связь не только отрицательную, но и чередовать её с положительной обратной связью.  

Алексей Лихачев пригласил студентов Бауманки на стажировку и практику в ГК ГАЗ

Девятко Владимир, слушавший выпускников, признался:

Я даже не знал, что этот центр создали совсем недавно. Меня удивило, что в центре всего 39 человек, казалось бы, мало, но все сотрудники очень квалифицированы. Лично для меня было очень интересно узнать от Дмитрия, что Электробусы, которые сейчас ездят по Москве, это их разработка. Для меня это было невероятно!

Невероятно, но, возвращаясь к началу лекции, к Андрею Александровичу Липгарту, стоит напомнить и еще об одном герое автомобильной промышленности, об Иване Алексеевиче Лихачеве. Орденоносец и патриот, создавший не только новые машины для нашей страны: завод выпускал новый лимузин высшего класса ЗиС-110 и большой городской автобус ЗиС-154, велосипедовы «Прогресс» и первый в стране холодильников «ЗиС». Но, как и Липгарта, его сняли с поста директора и отправили в ссылку на небольшой авиационным заводом. После смерти Сталина назначили министром автомобильной промышленности. Нина Евгеньевна Герман так вспоминала о нем:

Ежедневно несколько часов Лихачев проводил в цехах, причем шел в первую очередь к мастерам, старым рабочим. И всегда после его посещений что-то переделывалось, обновлялось, строилось. Успокоиться он не позволял никому. Иногда, усталый, полушутя говаривал: «Дали бы мне под старость лет маленький завод, я бы его наладил и потом только ходил и смотрел, как все вертится само собой без перебоев…»