РАБОТАТЬ В СВОБОДНОМ РЫНКЕ, ПОВЕРЬТЕ, ВЕСЕЛЕЕ И ПРОЩЕ, И ЛЕГЧЕ, ЧЕМ РАБОТАТЬ С ГОСУДАРСТВОМ

12 ноября 2019 года в публикации В США студент получил ответ на письмо в бутылке, брошенной в океан (МОСКВА, 12 ноя — РИА Новости) отмечено, как американский студент получил ответ на письмо, брошенное им в запечатанной бутылке в Атлантический океан, когда ему было девять лет. «Ушло девять лет, чтобы преодолеть разделяющие нас шесть тысяч километров. Ты вырос за это время, теперь тебе 19 лет», — написал в ответном послании обнаруживший бутылку житель Франции, подписавшийся Ж. Дюбуа. Сергей Потапов в тот же день, общаясь со студентами и гостями МГТУ им. Н.Э. Баумана, рассказал, что группа компаний, где он работает, шла к успеху почти столько же лет, чтобы «1999 году впервые в мире наш ксенон, который мы производим, был зарегистрирован как лекарственный препарат в России».

Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что если я сдамся – лучше не станет

Майк Тайсон

Лекцию Сергей начал просто:

Я выпускник кафедры Э 4, 2007 года, в 2011 защитил кандидатскую, занимался криогенной техникой. Уже на старших курсах и учась в аспирантуре, начал работать в компании Акела-Н. Почти всегда я знал, где буду работать – эту компанию в свое время организовал мой отец. Я получал образование, понимая, где я буду работать, что я буду делать. Жизнь показала, что на самом деле я ничего не знал и ничего не понимал, так как те вызовы, с которыми я столкнулся, по факту, совершенно другие – пришлось заниматься вещами, которыми в институте не учат. На сегодняшний день основное направление нашей деятельности — медицина.

Вы сейчас учитесь в благодатное время. Всего 12 лет прошло, когда учился я, сидел за такими же партами, слушал преподавателей. Профессия инженера была незавидной для большинства людей. Сейчас мы живем в эпоху Илона Маска, к нему можно по-разному относиться, но профессия инженера всё больше обретает популярность, всё больше молодых людей понимает, что это творчество. Можно относиться к этому как ремеслу, но высшая степень, и выпускники Бауманского всегда этим отличались, мы, в общем и целом, ТВОРЦЫ! Это немножко пафосно звучит, но на самом деле хороший инженер – он творец. Когда я учился, у нас самые популярные профессии были экономист и юрист. Дураков от умных отличали так: дураки где-то плавают, а юристы и экономисты – это ребята с перспективой, будущим. По большому счету, оказалось всё совсем по-другому, но тогда, 15 лет назад, никто этого не знал. Нам говорили, что вернется это благодатное время. Через 10-15-20 вы будете на пике, будете заниматься серьезными вещами, добьетесь успеха! Конечно, не все пошли по этому пути. У нас были преподаватели, которые говорили: ребят, чего вы сидите, лекции эти слушаете… вы всё равно табуретки будете делать.

— Какие машины вы выпускаете?

— Мы выпускаем ГАЗы!

И только пояснив, откуда, из какого вуза он двинулся  на вершины бизнеса, что ему дала учеба, Сергей связал её с любимым бизнесом:

Кафедра криогенной техники занимается, в том числе, получением сверхчистых газов. Если я вам скажу слово ксенон, то для вас в лучшем случае всплывет автомобильная фара, 99 % людей в мире, наверное, с ним это и ассоциируют. Но в последнее время процент людей, которые ассоциируют ксенон с другими вещами, растет. Наша компания занимается производством редких инертных газов, в частности, производством ксенона и криптона. Это газы, которые используются во многих областях науки и техники – в лазерной технике, при производстве лампочек и так далее. В конце ХХ века потихонечку начали в мире образовываться производства редких инертных газов. Всего таких стран было четыре: Советский Союз, Германия, Франция и США. Потом, после распада Советского Союза стало пять таких стран – Россия и Украина добавились. Пять лет назад подключился Китай. Наше предприятие было основано в 1991 году на базе собственных разработок, и, в том числе, сделанных на нашей кафедре. В середине 90-х годов к нам на предприятие пришел главный анестезиолог министерства здравоохранения Москвы Николай Евгеньевич Буров с таким предложением: вы выпускаете такую интересную вещь, такой интересный газ, вы его продаете на Запад, используете в России, а вы не хотите ли его использовать в медицине? Мы на это согласились. На тот момент никто в мире об этом не говорил. Примерно за пять-шесть лет мы провели комплекс исследований и в 1999 году впервые в мире наш ксенон, который мы производим, был зарегистрирован как лекарственный препарат в России.

До тех пор, пока мы упорны и терпеливы, мы можем получить все, что нам угодно.

Майк Тайсон

Финал основной части оказался таким же бодрым, как и начало:

Примерно через восемь лет откликнулась Европа – они тоже разрешили использовать ксенон в медицине, В 2008 году группе врачей под руководством Николая Евгеньевича Бурова был вручена премия «ПРИЗВАНИЕ» — это высшая государственная премия в России в области медицины, — с формулировкой «за создание нового направления в медицине». В 2010 году было найдено большое количество тех критических свойств ксенона, которые не имеют вообще никакого отношения к анестезии, и это дало старт к так называемому направлению ксенонотерапии.

Ксенон производится из воздуха – на сегодняшний день это единственный способ производства во всем мире. Он получается на газоразделительных установках, которые служат для получения кислорода на металлургических комбинатах. Вот с этих комбинатов мы получаем сырье и у себя перерабатываем. Если образно, то мы получаем алмаз и превращаем его в бриллиант. У нас группа компаний и мы производим как инертные газы, так и оборудование для их применения. Мы создали этот бизнес и в России, и в мире, и на сегодняшний день отвечаем на вызовы времени.

А потом пошли разные вопросы, и первый оказался таким: Вы сказали, что компанию основал ваш отец и вы начали этим заниматься и шли по этому пути. Нравилось ли вам это и нравится ли сейчас?

Ответ Потапов провел на одном дыхании, точнее, оказался чем-то похожим на легенду мирового спорта – «Вот боевая характеристика Попенченко: боксер-темповик. Темпераментен. Отличается великолепным дыханием».

Да, мне это нравилось. Но что значит нравилось? Сначала делается выбор, а потом уже оценка этого выбора. Я хотел быть как и все экономистом. Мне это нравилось. Я тянулся к этому процессу. Но потом здесь нужно было немножко включить логики: я понимал, что дело, которым занимается мой отец, как минимум интересно. Я расспрашивал его, но у нас в семье не было передачи по наследству и такой ситуации, что «ты должен пойти сюда». Я мог пойти куда угодно. Но когда я уже начал учиться, а уж тем более отучился и начал работать, я не то что не пожалел, а я всем советую: экономика – это не очень сложно. Это постигается практически интуитивно, набив немножко шишек в личном опыте. И вы уже начинаете как водить машину: поначалу ты обращаешь внимание на всё, а потом едешь и разговариваешь по телефону, подмигиваешь красивым девочкам и при этом всё у тебя автоматически происходит. То же самое и с бизнесом: я в о выборе своем ни разу не пожалел! Что делает Бауманский? Дает инженерное образование, но прежде всего формирует правильное отношение к вещам, вообще правильный взгляд на мир!

Я не то что не пожалел, а еще раз повторяю, мне просто нравилось то, чем я занимаюсь. И я считаю, что инженерия это очень интересно. Чем лучше ты учишься, тем тебе легче и интереснее, как ни парадоксально это звучит. Если ты пошел на одну лекцию из трех, потом пытался сдать экзамен – то это ад! Я не знаю, как так можно учиться. Мне кажется, что это тяжело, надо быть очень талантливым человеком, чтобы всё сдавать хотя бы на четверки. Гораздо проще, гораздо веселее и интереснее – вникнуть в процесс, и тогда он начинает тебе нравится! Это был мой путь, я не прогуливал лекции, отличник, красный диплом, у меня с этой точки зрения всё было правильно, но и было очень органично. Единственные лекции, которые я прогуливал, это были лекции по юриспруденции. Я вместо них бегал на бокс. Там просто пары совпали. И я не ходил на военку – английский учил. Всё остальное я учил и знал.

Вопрос о спорте: что он вам дал?

Я никого не агитирую, и не считаю, что именно мой опыт интересен. Но мне бокс дал не меньше, чем термодинамика, квантовая физика и так далее. Еще раз повторю: я абсолютно убежден, что то, чем конкретно я занимаюсь, это уже бизнес. В бизнесе нельзя быть красивым или умным, либо хитрым. Вы должны обладать комплексом определенных знаний, опыта, навыков, которые формируют личность, способную принимать решения, оценивать, как на переговорах себя вести. Невозможно этому научиться! Бокс – это пример! Но такие качества формируют в вас человека, комплексную личность. Бокс научил не просто держать удар, а занимать в любой ситуации сильную позицию. Вы должны понимать, что вы ни в коем случае не жертва. Это на самом деле очень серьезный посыл. Иногда у студентов, особенно в Бауманке, физфака МГУ, Физтеха возникает ощущение, что если ты умный, то должен быть слабым. И к тебе по жизни дальше так начинают и относиться. Это такое отношение вообще к интеллигенции. А по факту вы абсолютно ничем не отличаетесь от любого парня.

Вопрос: как можно в России строить бизнес?

Как ответить на вопрос честно… На самом деле, смотря какой бизнес вы собираетесь строить. Если мы говорим о создании компании, например, и начале просто деятельности какой-то, то сейчас это настолько просто, что уже проще некуда: чтобы зарегистрировать ИП или ООО вам нужно 20 или 30 тыс рублей, в качестве офиса можете квартиру свою использовать, бухгалтер вам не нужен, есть сервисы бухгалтерии… Но советую бизнесом заниматься, немножко поработав, хотя бы чуть-чуть. Есть так называемые институты развития, например, Сколково. У меня одна из компаний зарегистрирована в Сколково. Мы там сейчас развиваем проект, связанный с другими инертными газами. Возможностей очень много и в чем плюс России: у нас вообще нет конкуренции! Вообще! Ни в чем, практически. Это так здорово для людей, которые хоть чем-то занимаются! Просто вы делайте это с головой! Бизнес не сложен организационно, но чтобы он был прибыльным – вот это самое главное и вот здесь вас проверят по полной программе на прочность, на то, как вы здорово всё просчитали, конкурентоспособна ли ваша идея! Потому что главная проблема российской ментальности, особенно научной, то, что я видел в Академии Наук, вот сидит человек, он занимается проблемой долгое время, может быть, он даже сделал какой-то прибор, и он считает, что ему кто-то должен за это. Поверьте, любой прибор, даже сложный, не стоит ни копейки пока за него не заплатили деньги. Сколько бы труда в него не было вложено.

Вопрос: основное для вас – производство оборудования или производство газов?

И то, и другое. Когда начиналось производство газов, оборудования не было вообще. Мы вынуждены были его создать. Потом, когда мы поняли, что это интересный, высокомаржинальный бизнес, мы стали это делать; мы тем и отличаемся, что делаем всё под ключ в группе наших компаний. Мы стараемся понимать, что ниша рынка хочет и у нас потихоньку появляются новые проекты, которые дополняют то, что у нас делается.

Вопрос: с какими клиниками вы сотрудничаете?

У нас 95 % — это частный сектор и около 300 клиник по России. Это, с одной стороны, в масштабах страны не так много, а с другой стороны для предприятия, которое внедряет новые технологии, это прилично! У нас 90-95 % продаж – это коммерческий рынок и это очень хорошо, потому что взаимодействие с любыми госкорпорациями, — это мечта многих, кто любит бюджетные деньги, но мы этим путем как-то не пошли. И абсолютно не жалеем, потому что работать в свободном рынке, поверьте, веселее и проще, и легче, чем работать с государством.

Приятно и легко было общаться с Сергеем Потаповым, которому и всем читателям напоминаю максиму Мохаммеда Али: «Вовсе не обязательно нравиться всем людям на свете, это и не требуется умному человеку. Главное, чтобы он сам полюбил себя и постоянно стремился к лучшему».

Фото Сергея Злобина