Безумно интересная и познавательная встреча!

8 апреля 2021 года Банк России представил Концепцию цифрового рубля. Концепция разработана с учетом обратной связи от респондентов и участников рынка по итогам обсуждения консультативного доклада «Цифровой рубль». Документ включает описание преимуществ цифрового рубля, целевую модель, подходы в части денежно-кредитной политики при введении цифрового рубля, а также ключевые этапы реализации проекта. На сайте банка размещена Презентация Ольги Скоробогатовой и Алексея Заботкина на пресс-конференции по концепции цифрового рубля, 8 апреля 2021 года, где четыре модели цифрового рубля (A, B,C, D), последняя почему-то доступна для граждан и бизнеса! И даже цифровой кошелек и прочие новации, и даже тема  ВЛИЯНИЕ ЦИФРОВОГО РУБЛЯ НА ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНУЮ ПОЛИТИКУ И ФИНАНСОВУЮ СТАБИЛЬНОСТЬ, устремлены в будущее – в 2022 год, когда завершится тестирование  прототипа платформы цифрового рубля. В тот же день другую, более понятную и живую презентацию делал Владимир Коровкин, выпускник МГТУ им. Н.Э. Баумана, руководитель направления «Инновации и цифровые технологии» и профессор бизнес-практики Московской школы управления Сколково, автор книг Будущее России после Covid-19 и От носорога к единорогу. Как провести компанию через трансформацию в цифровую эпоху и избежать смертельных ловушек (совместно с Виктором Орловским). Как прошла встреча – версии участников, а так же ответы Коровкина на их вопросы. Но есть нюанс от Фаины Раневской: Нынешняя молодежь ни на что не похожа. Раньше я просто не знала, как отвечать на их вопросы, а теперь даже не понимаю, о чем они спрашивают.

Полина Халилова

Мне очень понравилось, как Владимир Коровкин такую очень сложную тему рассказал просто и интересно. Отдельного внимания заслуживают примеры, которые нам рассказали на это лекции. Простые процессы были выстроены и проиллюстрированы, как сложные примеры проникновения цифровых систем, а сложные трансформации объяснены простым и доступным языком, да ещё и со способностью заинтересовать аудиторию.

Губайдуллина Искандера

Оратор рассказал нам о том, что такое цифровизация и где она находит свое проявление — везде, все что нас окружает уже находится в сфере цифровизации. Начиная под землей — метро и их электронные системы распознавания лиц, заканчивая далеким космосом, освоение которого трудно представить без цифровизации.

Хасанов Карим

Хочется сказать, что цифровизация дала обществу новое представление, понимание современной бизнес-модели, ориентированной на потребителя. Она способна кардинально изменить как науку, так и нашу цивилизацию в будущем (в эпоху искусственного интеллекта). Данное мероприятие будет интересно каждому, кто интересуется изучением цифровой трансформации России, а также предпринимателям и менеджерам, желающим сохранить свои позиции на рынке в условиях инновационной цифровой реальности.

Мария Комова

Как известно, Ковид вынудил людей перейти на дистанционное общение. За счет этого был снят барьер, который препятствовал внедрению и развитию цифровых технологий. В 2020 году возник вопрос: «А живем ли мы вообще в цифровую эпоху? Можем ли мы так говорить?». Цифровая эпоха – это когда цифра является отдельной отраслью технологий. Мы же, например, не говорим, что живем в электрическую эпоху, хотя вокруг нас много электричества. Все нововведения, когда-то внедренные, настолько растворились в современной жизни, что мы их уже не замечаем. Скорее всего, люди не задумываются о том, что пользуясь метрополитеном, мы погружаемся в цифровой мир. Казалось бы, люди, поезд, станция – это все физические объекты. Но при этом, если мы задумаемся, то поймем, что метрополитен – это очень даже цифровая штука (работа турникетов и видеокамер, автономное вождение поездов и т.д.). Это иллюстрирует то, что мы забываем, что живем в цифровой реальности.

Почти все, с чем мы взаимодействуем, имеет элемент цифровизации. Есть, конечно, вещи, до которых она не дошла, но их остается все меньше и меньше. Что же это значит с точки зрения экономических и социальных последствий? Как же цифровые системы используются в бизнесе и экономике? Ответ прост – они используются, чтобы что-то кардинально изменить. Однако, эти изменения видны не сразу – сначала почти ничего не происходит, а уже потом резко нарастает эффект (так как сначала нужно от чего-то отказаться).

Кузнецов Никита Юрьевич

В гостях у КЛИП был Владимир Коровкин, выпускник МГТУ им. Н.Э. Баумана, руководитель направления «Инновации и цифровые технологии» и профессор бизнес-практики Московской школы управления Сколково, автор книг «Будущее России после Covid-19» и «От носорога к единорогу: как провести компанию через трансформацию в цифровую эпоху и избежать смертельных ловушек». Были освещены следующие вопросы: Как понять готовность той или иной компании и к внедрению инноваций? Как повлияла эпидемия на программу цифровизации в РФ? Отстаёт ли наша цифровая экономика по сравнению с другими странами? Почувствовали ли вы на себе усложнение взаимодействия компании с внешней средой под влиянием пандемии? Какие еще технологии (помимо ИИ и робототехники) внедряют российские компании на данный момент? Кто еще является лидерами цифровизации? Основной темой стало то, что смену традиционным корпорациям, «носорогам», пришло новое поколение компаний, которые процветают в цифровой экономике, — «единороги». Они разрушают рынки и отрасли, действуют по совершенно другим принципам и превосходят «носорогов» практически во всех аспектах. В книге Владимира Коровкина как раз идет речь о том, как можно обеспечить клиенту ценность, которую он не получит в другом месте, как избежать ловушек во время трансформации, повысить конкурентоспособность и защитить свою рыночную позицию. Говорилось о цифровизации, внедрении машин, искусственного интеллекта в нашу жизнь и в бизнес модели. Например, машинист метрополитена сам по себе сейчас играет вспомогательно-подчиненную роль, большая часть процессов осуществляется в автоматическом, электронном, цифровом режиме. На самом деле современный московский метрополитен – это почти полностью цифровая система. Однако мы этого не видим и не до конца понимаем, то есть мы перестаем понимать и задумываться о том, что мы пользуемся цифровыми технологиями, когда мы с ними сталкиваемся. Если раньше мы понимали, что компьютер на столе –цифровой объект, а как только мы от него отошли, мы в обычном мире, то теперь цифры растворяются по всему периметру нашей жизни. Теперь практически по умолчанию, с чем бы мы ни взаимодействовали, в этом будет цифровой элемент. С точки зрения экономических последствий, кардинальных изменений это значит когда начали с середины 80ых годов появляться персональные компьютеры, встал вопрос об экономическом эффекте, зачем нам компьютер – для того, чтобы увеличивать производительность, чтобы экономика росла быстрее, но мы этого не видим. Эта ситуация продолжалась примерно до середины 90ых годов, после чего начался стремительный рост производительности. А потом этот парадокс снова стал возвращаться, рост производительности труда резко стал замедляться, притом, что цифровых технологий вокруг нас все больше и больше. Владимир Коровкин считает одним из ответов на этот вопрос: бизнес модели не успевают за технологиями. Когда говорят про цифровую экономику, про экономику стартапов, тех же единорогов, упоминают такое понятия, как кривая в виде хоккейной клюшки. Это говорит о том, что сначала ничего не происходит, а потом вдруг стремительно рождается эффект. Очень долго считалось, что искусственный интеллект научится обыгрывать человека в шахматы, потому что никакой компьютерной мощности не хватит для того, чтобы перебирать все возможные варианты. Однако выяснилось, что у человека нет никаких шансов против машины. По результату машина добивается больших результатов, чем человек Огромное количество людей начинают сопротивляться цифровой трансформации потому, что они видят в этом личную угрозу, потому что, оказывается, что другим способом можно действительно заменить человека, который себя ощущал незаменимым. Робот не спит, у робота не бывает плохого настроения, он не отправляется домой в связи с карантином, ему не надо в отпуск, у него практически бесконечная пропускная способность, он может совершать транзакции на скоростях несколько тысяч, а то и десятков тысяч в секунду, у него по факту производительность ограничена только системной мощностью. С точки зрения системы бизнеса это дает. Единорогами называют эти замечательные цифровые стартапы, которые стремительно увеличили капитализацию, а противоположность – носорог, с какой-то точки зрения похож, с другой стороны значимым образом отличается, менее поворотливый, менее чувствительный, плохо слышит, плохо видит. Поэтому этот процесс адаптации к новым изменениям настолько тяжелый и так сложно его реализовать.

Алина Тарасенко

Книга Владимира как раз таки и посвящена этой разнице между моделями носорога и единорога, описывает проблемы каждой структуры, а также как перейти от «носорога» к «единорогу». Одним из шагов для перехода компании является организация класса техно-менеджеров, которые могли бы совмещать решения с возможностями и проблемами. Другим шагом является организация клиентской базы, так как это важный ресурс. Еще один совет: конкурентное преимущество за счет технологий может быть получено в том случае, если это ресурс самой компании. Конкурентное преимущество не может быть получено в случае покупки технологии, которая уже была доступна.

Ольга Ефанова

Также Владимир выдвинул ряд тезисов, вот некоторые из них:

Трансформации и развитие цифровизации – это нормальный закономерный процесс. Иногда он даёт преимущества, иногда ни к чему не приводит. Огромное количество людей сопротивляются информационному развитию, поскольку оно чрезвычайно стремительно и способно вытеснить человека. Но правда в том, что машинами управляет человек, и, в большинстве своём, цифровизация упрощает и улучшает жизнь.

Способны ли студенты создавать единорогов и работать с ними?

Безусловно, да. Владимир не рассматривает студентов, как учеников, но считает студентов потенциальными работодателями. Студенты способны создавать стартапы и развивать их, меняя мир и развивая разные отрасли экономики.

Екатерина Воропаева

Владимир Коровкин объяснил нам разницу между цифровой трансформацией и цифровизацией. Она заключается в том, что цифровая трансформация – нормальный, плавный процесс постепенного внедрения технологий, а цифровизация – это насыщение обычных для предпринимателя производственных процессов современными технологиями. Таким образом, цифровая трансформация не сможет изменить такие стремительно развивающиеся отрасли как авиационная и космическая.

Ирина Миронова

Хочется обобщить вышесказанное. На собрании нас познакомили с таким явлением, как цифровизация. Также нам рассказали про современные компании, поделились историями и своим опытом. Владимир любезно давал нам советы и рассказывал про будущее, которое нас ждет. Безумно интересная и познавательная встреча!

Вопросы и ответы:

В: Как понять готовность компании к внедрению инноваций?

О: Компания должна чувствовать эту готовность, и в этом смысле существуют разного рода методики (напр., оценки инновационной готовности компаний и т.д.), но «импульс» должен исходить изнутри.

В: Какие сферы жизнедеятельности она заденет в будущем?

О: Практически всё. Возможно, в будущем будут какие-то более глубокие проникновения, однако и сейчас есть новые применения (например, новые проекты Илона Маска), о каких мы недавно могли и не мечтать.

В: Отстаёт ли цифровая экономика по сравнению с другими странами?

О: Большую часть стран Россия опережает, но относительно стран-лидеров мы отстаём. К сожалению, отстаём по каким-то измеримым технологическим вещам (напр., есть рейтинг «Топ-500 мощнейших суперкомпьютеров в мире», в 2011-м году у нас было 15 машин, а в 15-м – 3).

В: Какие еще технологии (помимо ИИ и робототехники) внедряют российские компании на данный момент? Кто еще является лидерами цифровизации, не считая IT-части?

О: Да, практически любые. В РФ хорошо идут вещи, связанные с тяжелыми внедрениями, и хуже идут вещи, связанные с эффективностью и количеством интерфейсов. Отвечая на второй вопрос, хочу уточнить, что ИТ-сектор не является лидером, отнюдь не так. Это большое заблуждение. Лидерство цифровизации может взять на себя только бизнес, только те, кто знает бизнес-задачу настолько хорошо, что способны ее придумать неким новым образом.